Бумажный грааль. Все колокола земли. Джеймс Блэйлок
дядя спрятал в новом тайнике, и через пять минут они выехали в сторону Мендосино. Дядя Рой показывал дорогу через город к Альбиону, где они припарковались возле дома, на крыше которого сидел Шалтай-Болтай. Того самого дома, где вчера утром Говард чуть не разбил машину.
На лужайке перед домом красовалась целая сказочная страна из миниатюрных мельниц и каруселей. Некрупный темноволосый мужчина в футболке с рукавами-бахромой набирал лопатой цемент из оцинкованной ванночки. У дома через дорогу миссис Лейми, одетая в красное кимоно и резиновые сапоги, поливала розы.
Говард не ожидал встретить ее вот так, среди людей, и тем более напротив дома с Шалтаем-Болтаем. Получается, у нее была своя жизнь, любимое кресло и даже, возможно, семья. До этого момента миссис Лейми ассоциировалась исключительно с кредитами и процентами. Что еще поразительнее, она узнала Говарда и помахала ему, словно была рада его видеть. Что ж, бизнес есть бизнес, а розы – совсем другое, наверное, к ним законы делового мира неприменимы. Говард помахал в ответ, чтобы не нарываться на неприятности, и перевел взгляд на мистера Беннета, который в процессе рукопожатия чуть не сломал Говарду пальцы.
Беннет говорил с едва заметным акцентом. Говард не сумел понять, откуда он родом.
– Я строю всякое. – Этой фразой он как будто подвел итог всей своей жизни. Смывая шлангом с лопаты влажный цемент, Беннет показал на двор, где разместилась огромная коллекция безделушек, работающих от ветра: человечки распиливают доски, утка хлопает крыльями, рыбки плывут вокруг столба, от океанского бриза вращаются голландские мельницы и карусели с коровами. – Они всегда в движении. Никогда не останавливаются. – Он закурил и глубоко затянулся.
Вдоль дома выстроились клумбы с цветами из крашеного дерева – резные тюльпаны и маргаритки, замысловатые розы, склеенные из отдельных деталей. За деревянными цветами сидели деревянные животные, их головы без конца качались на ветру. Вся лужайка постоянно двигалась: вверх-вниз, вперед-назад и вбок. Крыша была утыкана флюгерами, которые повернулись на восток, а среди них, скрестив ноги, точно судья на скамье, сидел фанерный Шалтай-Болтай в коротких штанишках и знакомых туфлях с красной подошвой. Он хитро поглядывал в сторону миссис Лейми, опрыскивающей розы. С океана прилетел мощный порыв ветра, и рука Шалтая-Болтая опустилась в приветствии, а затем пружиной ее вытолкнуло наверх.
Мистер Беннет отключил воду, провел рукой по волосам и, поднявшись на крыльцо, ушел внутрь дома. Дядя Рой последовал за ним, на ходу бросив Говарду:
– По-моему, он заполонил тут все этими крутилками, лишь бы довести старушку. Отчасти поэтому она так меня ненавидит – я ведь дружу с Беннетом. Говорит, что это позор всей улицы. Две недели назад пыталась устроить здесь пожар. Тогда мы и посадили на крышу яйцеголового. Машет ей круглые сутки, а она жутко бесится. Даже пробовала добиться судебного запрета.
– Серьезно? – с искреннем удивлением спросил Говард. – Она пыталась сжечь дом?
Дядя Рой кивнул с серьезным и решительным