Как в зеркале. Коллектив авторов
изменениями и переломами в судьбах, в людях, эти отношения созидающих» (курсив наш. – А.П.)5. Монодрама, как и любое драматическое произведение, думается, также не показывает жизнь и человека в их эпической «успокоенности», изображая последнего не просто «в минуты высочайшего напряжения» (К. Чапек), но, прежде всего, во время катастрофических «сдвигов» его сознания, лишённого гармонической цельности и представляющего собой «арену» борьбы противоположных чувств, интенций и устремлений.
Именно поэтому в монодраме неизбежно репрезентируется одно из ключевых свойств драмы, связанное с организацией художественного времени. Поскольку предметом монодрамы становятся визуально эксплицированные в пространстве-времени сцены катастрофические «сдвиги», можно сказать, пороговые ситуации, человеческого сознания, то монодрама (так же, как и любое драматическое произведение) отказывается от репрезентации биографического (обычного, медленно текущего времени6). Она обращается к изображению времени кризисного, протекающего бурно и стремительно, художественно акцентируя тем самым остроту присутствующих в сознании героя и требующих своего разрешения противоречий. Можно, видимо, говорить о том, что монодрама также тяготеет к стянутости и сжатости художественного времени. Причём концентрация действия во времени в монодраме, видимо, оказывается даже большей по сравнению с произведениями обычной драмы, чем и обусловлен частый малый размер монодраматических произведений7. Большая же сжатость, стянутость художественного времени по сравнению с обычной драмой обусловлена, видимо, ещё одним свойством поэтики монодрамы – особым характером драматической активности «единого действующего». Так, по словам Г. В. Ф. Гегеля, в драме, в отличие от лирики, «размышляющая и чувствующая душа» «не задерживается у себя в качестве внутренней жизни», а «переходит к действиям»8. Вот почему драма всегда требует «широко развёрнутого» (Г. В. Ф. Гегель) действия «с его борьбой и исходом», в котором «духовные силы выражают себя и оспаривают друг друга»9. Движущей же силой перехода «субъективного чувства» «во внешнее выражение действия», становится проявленная воля драматического индивида (по Г. В. Ф. Гегелю, действие в драме есть «исполненная воля»). Отсутствие же «широко развёрнутого в пространстве и времени действия» в монодраме объясняется как раз, видимо, ослаблением (а иногда и полным отсутствием) поступающе-волевой активности «единого действующего» и заменой её активностью духовной, познавательной, направленной исключительно на самого индивида.
Вот почему малый размер пьес и в сборнике «Как в зеркале» оказался для них также вполне органичен.
Отметим, что все кризисные моменты бытия персонажей в значительной части пьес сборника «Как в зеркале»
Об этом свойстве драматического произведения см.:
Можно вспомнить такие, очень небольшие по размеру, монодраматические произведения, как «Госпожа Лен
Гегель Г. В. Ф. Эстетика. В 4 т. Т. 3. М., 1971. С. 541.
Там же. С. 420—421.