Первый воин. Рина Тилова
того, чтобы её поддержать, но и чтобы заглянуть поглубже в то, что она сказала. Мне стоило неимоверных сил удержать равновесие при ударе молнии в висок.
По тёмной дождливой улице шли двое: хрупкая, точно тростинка на ветру, мама и крейсер Константин Игнатов. Они остановились перед дверью подъезда. Мама лишь один-единственный раз взглянула на своего спутника и опрометью скрылась в сумраке под козырьком. Отец некоторое время смотрел ей вслед, а потом улыбнулся сам себе и побрёл к стоявшей неподалёку машине.
Картинки снова рассыпались на десятки копий. Почти все сводились к одному: молодой бизнесмен ухаживает за стеснительной студенткой, провожает её домой после занятий. Она отказывается принимать знаки внимания от него, что ни в коем случае не уменьшает энтузиазма мужчины.
Но самая яркая картинка будто звала меня. Мама и дядя Петя на кладбище, плечом к плечу. На деревянном кресте, что устанавливают на свежую могилку табличка «Кирсанова Зоя Евгеньевна». Мама тихонько берёт друга за руку, их пальцы переплетаются, кажется, только хрупкая мамина ладошка и удерживает его на ногах. Смена картинки. Тёмная гостиная, мама закончила мытьё целой горы посуды после поминок и складывает утварь в сервант, дедушка Саша и дядя Петя расставляют мебель по местам.
– Дочь, я к нам в холодильник часть продуктов приберу, – говорит дедушка, – сообрази Петьке чайку горячего с мёдом.
– Да, папуль! Ты отдыхай уже, я с остальным сама управлюсь.
Дедушка, осторожно прикрыв за собой дверь, уходит, мама некоторое время возится на кухне. А когда возвращается, дядя Петя лежит на диване.
– Петь, сделай пару глоточков. Это чай с мятой и травками, будет легче уснуть.
Она аккуратно садится рядом с ним на краешек дивана.
– Петь, – мама легонько проводит по его волосам, – пожалуйста, ты ничего не ел толком уже три дня.
Кирсанов перехватывает её ладошку и прижимает к своим губам.
– Ты не один, – тихо шепчет она, – и никогда не будешь один, я о тебе всегда позабочусь, слышишь меня?
Мама ложится рядом и укрывает дядю Петю большим вязаным платком, похожим на плед.
– Ты поспи, я рядом буду. Поспи, – мама говорит так, будто в её объятиях маленький потерявшийся мальчик, а не взрослый мужчина. Мне вдруг на миг показалось, что между их запястьями заблестела золотая ниточка.
Снова смена картинок – мама с учебниками в руках поднимается по знакомой лестнице и вдруг застывает.
– Петь, полгода после похорон прошло, можно уже и свадьбу сыграть! На меня все соседи косо смотрят! – доносится сверху недовольный женский голос.
– Вер, какая разница, кто и что там говорит? – устало отвечает голос мужчины.
– Ага, ты сейчас наиграешься со мной, а потом на другой женишься, знаем мы таких! Вот прилипала, так и вьётся вокруг тебя!
– Вер, да что ты заладила одно и то же. Оля мне как сестра. Да и нехорошо, когда похороны и свадьба в один год. Давай до января хотя бы подождём? Ну или тихо распишемся? А праздник потом.
– Вот всё не как у людей! – возмущается девица.
– Вер,