Первый воин. Рина Тилова
да и работать в стенах родной комнаты было куда приятнее. Никто не следил за тобой через плечо, никто не обсуждал за спиной твои потрёпанные ботинки. Наверное, я бы могла постараться понравиться окружающим, уделять больше внимания одежде, участвовать в болтовне между парами. Но я никогда не чувствовала себя в безопасности среди этих людей. Да и не люблю, когда вещи приобретаются только для того, чтобы успеть за модой, а не потому, что перестали выполнять свои функции. Не люблю выбрасывать то, что вполне справляется со своими прямыми обязанностями. И тут проснулся голос Шизы:
«Он тебя не выбросил!»
– Да иди ты! – я тихонько выругалась вслух. – Лезешь, куда не просят.
Со злости пнула мольберт, за которым работала, чуть не уронив домашнее задание. Рассердилась на себя же.
Внутренний голос, или Шиза, так я теперь его называла, говорил об отце. Я всю жизнь пусть и отрицала этот факт, но чувствовала себя бракованной, ненужной, дефектной, ведь он ни разу не пришёл. Не подал весточки о себе: жив-здоров, счастлив. Мой мозг вычеркнул все воспоминания об этом человеке. А душа? Душа, кажется, что-то сохранила.
По вечерам мама приходила очень уставшей, весна в этом году стояла дождливая и холодная, начался сезон школьных простуд, а она очень чувствительна к вирусам. Я каждый день готовила к её возвращению ужин и витаминный чай с лимоном, мёдом и имбирём, но Ольга Александровна всё равно подхватила кашель. Я винила себя и за то, что мама перенервничала из-за взрыва и теперь её иммунитет был не способен должным образом бороться с заразой. Но мы не раз уже лечили маму без перерыва на больничный, поэтому я не сдавалась.
Дядя Петя действительно ушёл в запой. Стало неимоверно стыдно за свои подозрения. Сосед ещё молодой мужчина, бывший военный, пустивший много лет назад свою жизнь под откос. Мне, наверное, хотелось видеть, что он сможет справиться с зависимостью, что в нём есть сила противостоять этой болезни. Я приняла желаемое за действительное.
Константин Игнатов так и не звонил ни разу за две недели после нашей встречи. Я тоже. Сначала всё пыталась придумать повод, а потом поняла: наверное, уже как-то поздновато налаживать отношения.
Хотя больше всего меня беспокоило то, что Лёша уже два дня не отвечал на сообщения. Его как раз должны были выписать. Но произошло это или нет, я до сих пор не знала.
А сегодня мне предстояла поездка к Надежде. Я нервно причёсывала волосы перед зеркалом, совершенно непонятно зачем, ведь всё равно соберу их в хвост, а сверху прикрою кепкой и капюшоном. Вообще у меня появился специальный костюм для выходов в людные места. На руки я надевала тонкие трикотажные перчатки, которые нашла у мамы, кажется, от какого-то вечернего платья. Лицо закрывала медицинская маска и очки, на голову – кепка с козырьком, а сверху ещё и огромная толстовка с капюшоном да куртка. Выглядела как заправский гермофоб.
– Аська, – в прихожую выглянула бледная мама, – точно сегодня поедешь? Может, перенесём? У меня температура дня через три спадёт, и вместе поедем.
– Мам, вот тебе действительно сегодня дома бы отлежаться, всё равно пятница, устрой своим оболтусам праздничный