Древнее китайское проклятие. Сергей Мусаниф
ликера. Даже пива в холодильнике не было. Еще бы, тут на прошлой неделе Серега новый год по неандертальскому календарю отмечал.
Пришлось заслать Вована в магазин. Поскольку Борис отчалил на служебном «лексусе», другого транспортного средства, кроме моей престарелой «девятки», под рукой не оказалось.
– Слышь, браток, – сказал Вован, усаживаясь за руль. – А чего это твой партнер на «бумере» седьмом рассекает, а ты все еще на этой лайбе телепаешься?
– Не суть важно, – сказал я, поскольку не до конца уловил смысл вопроса. – Магазин в городе ближайшем, выходишь на трассу, и направо. Приедешь обратно – посигналишь.
– Это уж как водится, – кивнул он. – Может, все-таки ящик взять? Мне Борис все равно денег на расходы оставил.
– Двух бутылок хватит. Белое полусухое бери.
– Ага.
Так «девятка» еще никогда не стартовала.
Пока я ждал возвращения Вована с вином, позвонил Гэндальф Альфа.
– Извините, молодой человек, если отрываю вас от дел, но хотелось бы узнать, есть ли новости по интересующей нас проблеме?
– Люди уже работают, – сказал я туманно. – Проверяем несколько версий. Перезвоните позже.
– Очень на вас надеюсь.
Гэндальф Бета о себе знать никак не давал.
Может, оно и к лучшему?
Вована я в дом не пустил. Не надо ему видеть, что там сейчас произойти может. Не готов он еще для такого.
В столовой на стенах висели африканские маски работы китайских мастеров. Не знаю, зачем их дядя купил. Одной такой маски достаточно, чтобы при взгляде на нее пятеро шаманов умерли бы от смеха. Может, для этого и держал? Боялся, что шаманы по его душу придут?
Но в углу стоял вполне реальный предмет. Раритет, вывезен из Греции еще в те времена, когда Греция была Древней. Фамильная реликвия.
Герма.
Столб, один из многих, что когда-то давно украшали дороги Эллады. Грубо намалеванное лицо, намек на половые органы. Древние греки верили, что этот столб – нечто вроде мобильного телефона для связи с богом.
Они были правы.
Я откупорил бутылку вина и обильно окропил основание столба. Вторую бутылку поставил на стол и стал ждать.
Будем надеяться, что у бога нет сейчас никаких срочных дел.
Мне повезло. Через пять минут пространство рядом со столбом стало плотнее, воздух пронизали серебристые нити, ощутимо запахло озоном, а потом в комнату шагнул смуглый черноволосый юноша в легком плаще и сандалиях на босу ногу. Еще у юноши был нос с горбинкой и посох с извивающимися змеями, а у сандалий были крылышки.
– Радуйся, – сказал Гермес.
– Радуйся, – отозвался я.
Гермес поставил посох к стене, сел в кресло и ожидающе посмотрел на меня.
– Зачем звал?
– Я тебя не отвлек?
– Нет, – сказал Гермес. – Последнюю пару тысячелетий я не слишком загружен делами.
В последнем заявлении крылась ностальгия по старым добрым временам. Трудно быть богом, но быть богом в отставке еще труднее.
– Мне нужна