Дневник незначительного лица. Джордж Гроссмит
этого великолепного зрелища. Нет! Тут бессильно мое скромное перо! Я слегка досадовал на Кэрри, которая все время повторяла:
– Какая жалость, что мы тут никого не знаем, правда?
При одной оказии она повела себя уж совсем нелепо. Я увидел господина, весьма похожего на Франчинга, из Пекэма, и было направился к нему, но она вцепилась в фалду моего фрака и простонала: «Не оставляй меня», да так громко, что господин в придворном наряде, с цепью поперек груди, а с ним две дамы, даже прыснули. А какая толпа собралась вокруг накрытого стола, и – бог ты мой! – какой был ужин, шампанского – пей не хочу.
Кэрри подкреплялась от души, чему я был очень рад, ибо иной раз мне кажется, что ей бы не мешало быть покрепче. Не было, пожалуй, ни единого блюда, какого бы она не отведала. Я пил с такой охотой, что есть мне не хотелось вовсе. Кто-то стукнул меня по плечу, я обернулся и, к своему изумлению, увидел нашего торговца скобяным товаром – Фармерсона. Он сказал, притом самым фамильярным тоном:
– Небось получше, чем на Брикфилд Террас, э?
Я только смерил его взглядом и сдержанно заметил:
– Вот уж не ожидал вас здесь увидеть.
Он разразился самым вульгарным смехом и выкрикнул:
– Хорошенькое дело – если вы тут, так я чем хуже?
На это я ему ответил:
– О, разумеется.
Сожалею, что не придумал более острого ответа. Он предложил:
– Может, я чем угощу вашу прекрасную половину, а?
Кэрри сказала:
– Нет, благодарю вас, – чем меня порадовала. Я сказал с упреком:
– Однако вы так и не прислали мне сегодня для ванны белой краски, которую я спрашивал.
Фармерсон ответил:
– Вы уж извиняйте, мистер Путер, но давайте мы не будем говорить на вечеринке про дела.
Пока я думал, как бы мне поставить его на место, один шериф, в полном дворцовом наряде, хлопнул Фармерсона по спине, заговорил с ним как с близким другом и пригласил к себе обедать. Я был изумлен. Пять минут целых простояли они так, громко хохоча и тыкая друг друга под ребра. Один уверял другого, что тот ни на день не постарел. Потом они стали обниматься и чокаться шампанским.
Как! Человек, который чинит наш скребок, знаком с кем-то из нашей знати! Я уже двинулся прочь с Кэрри, но тут Фармерсон довольно грубо схватил меня за шиворот и сказал шерифу:
– Позволь тебе представить – сосед мой Путер.
И хоть бы прибавил «мистер»! Шериф мне протянул бокал шампанского. В конце концов, я чувствовал, какая честь – выпить с ним бокал вина, что я ему и высказал. Мы с ним постояли, поболтали, и я наконец сказал:
– Прошу меня извинить, но я должен присоединиться к миссис Путер.
И я к ней подошел, но вот что она мне сказала:
– Ах, ну зачем же я буду тебя отрывать от твоих друзей. Уж так приятно стоять одной в толпе, где я никого не знаю!
Поскольку для ссоры требуются двое, а я полагал, что сейчас для нее не время и не место, я подал Кэрри руку и