Бэмби. Сказка. Феликс Зальтен
увидел белку, он подумал, что это очень маленький олень, из-за её рыжей шкурки, и уставился на неё в изумлении. Но Бэмби действительно был слишком мал в то время и просто ничего не мог понять. С самого начала Бэмби проникся к Белке исключительной симпатией. У неё были такие хорошие манеры во всех отношениях, её речь была такой приятной, и Бэмби восхищался тем, как она замечательно выполняла акробатические трюки, как лазала по деревьям, как прыгала и как сохраняла равновесиево время вольтижировки. Он принимал участие в разговоре, бегая вверх и вниз по гладкому стволу дерева, как будто это вообще ему ничего не стоило. Она сидела прямо на ветке дерева, она двигалась взад и вперёд, она удобно опиралась на свой пушистый хвост, который высоко и красиво вздывался у у неё за спиной, она показывала свою белую грудку, очень изящно двигала передними лапками, поворачивал голову влево и вправо, и смеялась весёлыми глазами и к тому же в за очень короткое время она могла наверещить так много занимательных вещей. Затем она снова спускалась с дерева, причём так быстро и такими ловкими прыжками, что можно было подумать, что он вот-вот свалится вам на голову. Она энергично махала своим длинным рыжим хвостом и сказала:
– Привет, привет! Так мило, что ты заглянул ко мне в гости!
Всё ещё находясь высоко над головой Бэмби, она трещала так быстро, что Бэмби едва мог понять, что она тараторит. Наблюдая за Белкой, Бэмби и его мать стояли на месте, хлопая глазами.
Белка побежала вниз по гладкому стволу.
– Ну что ж, – болтала она, – Ты хорошо всё понял? Я, конечно, вижу, что всё тут красиво и аккуратно. Всё тут чин-чинарём! Я вижу! А это, в конце концов, всегда самое главное!
В мгновение ока она забралась обратно на ствол, шепелявя:
– Нет, для меня там слишком сыро! Идите вы сами! Подождите минутку, я найду место получше! Что-что? Надеюсь, вы не возражаете? Спасибо! Всегда издали видно культурных зверей! Я подумала, ты не будешь возражать… И мы вполне можем поговорить здесь, чего уж откладывать в долгий ящик?
Он бегал взад и вперед по ровной ветке.
– Что это было за дело! – продолжала она, – Столько шума, такой скандал! Только подумайте, как я потрясён! Ой-ёй-ёй! Ума не приложу, что это было! Вы сидите тихо, как мышь, забиваетесь в самый укромный уголок, ведёте себя совершенно пристойно, едва осмеливаясь пошевелить даже коготком. Это хуже всего – сидеть вот так, не двигаясь! Не приведит боже так сидеть! Вы, вот. Сидите, и конечно, надеетесь, что ничего не случится, не так ли, и моя ёлка, безусловно, особенно подходит для такого рода трюков, нет, этого нельзя отрицать, тут не поспоришь, моя ёлка особенно подходит… это должно быть сказано. Я не спорю! Я довольна! Нет слов, как я довольна! Как бы далеко я ни зашла, я не желаю ничего другого! От добра добра не ищут, как говорится! Хотя в другом лесу и шишки покрупнее! Но когда происходят такие вещи, как сегодня, это действительно