Книга ведьм. Кэтрин Хоу
под присягой подтвердил их правильность уполномоченному лицу, а именно Томасу Уиггину.
С подлинным верно, Томас Брэдбери.
Показания даны в суде под присягой 4 сентября 1656 года, Эдвард Роусон, секретарь суда.
Указанные свидетельницы показали, что они вели разговор о матушке Коул и ребенке матушки Марстон и в это время внезапно услышали звук, словно кто-то царапает оконные ставни, после чего тотчас вышли из дома, но, никого и ничего не увидев, зашли обратно. Они снова заговорили о матушке Коул и ребенке матушки Марстон, и вновь услышали этот звук. Когда они опять вышли из дома, то не увидели ни того, кто царапал, ни следов когтей, к примеру, кошки или собаки, хотя звук был настолько сильным, что такие следы должны были бы остаться на ставнях. Находились они в то время в доме Томаса Слипера. Более указанные свидетельницы ничего к своим показаниям добавить не могут.
Показания записаны со слов свидетельниц, которые под присягой подтвердили их правильность лицам, уполномоченным приводить к присяге в городе Хэмптон, а именно Уильяму Фуллеру и Генри Доу, 10-го числа 2-го месяца 1656 года.
С подлинным верно, Томас Брэдбери.
Показания даны в суде под присягой 4 сентября 1656 года, Эдвард Роусон, секретарь суда.
Свидетельница показала, что матушка Коул явилась к ней в дом и заявила, что муж свидетельницы пожаловался на означенную свидетельницу Натаниэлю Боултону из-за грубых слов последней, которые были произнесены в частном разговоре между свидетельницей и мужем свидетельницы в собственном доме Коулманов, и матушка Коул повторила эти слова[160] свидетельнице, однако, по уверениям свидетельницы, ни она, ни ее муж никогда этих слов не произносили, в чем она клянется. Томас Коулман также подтвердил, что никому означенных слов не говорил.
Показания даны в суде под присягой Томасу Брэдбери.
С подлинным верно, Томас Брэдбери.
Показания даны в суде под присягой 4 сентября 1656 года, Эдвард Роусон, секретарь суда.
«Когда надобно было мне раздеть Юнис Коул для того, чтобы она получила удары кнутом (по приговору суда в Солсбери), я посмотрел на ее груди, и под одной из них (как мне кажется, под левой) увидел я посиневший висящий отросток, напоминающий сосок, длиной примерно три четверти дюйма[162] и небольшой толщины, что тут же заронило во мне сомнения и опасения (поскольку означенную Юнис Коул подозревали в ведовстве). Тогда запросил я разрешения у суда призвать какую-нибудь женщину, чтобы лучше рассмотрела она этот отросток, и, услышав это, Юнис Коул со всей силой потянула за отросток и оторвала его ногтями, и я ясно увидел, что потекла кровь и еще какая-то жидкость, а мне она сказала, что у нее здесь какая-то болячка. Ион Годдард может засвидетельствовать, что видел он, как яростно
Копия с данного документа уже публиковалась Дэвидом Холлом, однако он пропустил несколько слов оригинала. В частности, он не указал имя жены Томаса Моутона Собраэти (в переводе с английского «Трезвость». – Пер.), хотя оно было вписано в оригинал. См. Холл «Охота на ведьм в Новой Англии XVII века», стр. 215. – Авт.
Из показаний явствует, что Юнис Коул воспринималась своими соседями как скандалистка, с которой никто не хочет иметь дело, не чурающаяся физического насилия, как в случае с укусом констебля. При этом в какой-то момент они начали подозревать наличие у Юнис магических способностей, позволяющих ей подслушивать самые сокровенные беседы между близкими. В заявлении Мэри Коулман прямо об этом не говорится, но такой намек ясно прослеживается. –
Скопировано из
Около 2 см. –