Фронтовой дневник (1942–1945). Василий Цымбал
влюблялся. Сейчас пронеслись слухи, что сводка не совсем правильна. В чем дело, не знаю. Но мне хочется, чтоб сводка была правильной. Я радостно, лирически и несколько мечтательно настроился.
Утром шел замечательный снег. Сейчас 3 часа дня, от снега не осталось и воспоминаний. Светит солнце, и на улице грязи полным-полно. Только вдали на горах серебрится снег, и среди голых деревьев выделяются сосны, как черные камни.
9 января 1943 г. Как я поймал «шпиона»
Было около 4 часов дня. Я отправился обедать, но моей хозяйки не оказалось дома, и я, простояв минут 15 у запертой двери, вернулся назад.
Пройдя шагов 50, я обратил внимание на одного военного, который показался мне подозрительным своим видом. Он был высокого роста, в грязной и старой шинели со шпалой на одной петлице (на другой никакого знака не было), с одной черной, а с одной защитной пуговицами у хлястика. На боку у него висела старая, разорванная пустая кобура от револьвера, на плече нечищеный карабин. Он стоял на перекрестке дорог, в глухом месте, у кузницы. Смотрел как-то по-воровски, подозрительно.
Я был одет не по-военному: в черной домашней стеганке, в гражданской фуражке, без оружия, т. е. был гражданской личностью.
Подозрительный тип, у которого на боку висела большая и полная полевая сумка, очевидно с радиостанцией или с гранатами, спросил меня, не из местной ли я власти. Я ответил, что нет, просто местный житель.
Тогда он спросил:
– Куда мне пройти к штабу полка?
Это было уже очень подозрительно, т. к. здесь никакого штаба полка не было.
Я сказал, что не знаю. Тогда он спросил, как ему пройти на МТФ.
Я больше не сомневался, что это шпион, потому что на МТФ как раз находился КП.
Он еще спросил меня, какие тут расположены воинские части.
Я ему решил «помочь», привел его к своей канцелярии и доложил начальнику о своих подозрениях. Начальник задал ему несколько вопросов и потребовал документы.
Военный ответил, что он шел в Убинку, но на перевале выпал снег, и он сбился с дороги и попал в Крепостную. По документам выходило, что он заместитель редактора одной армейской газеты.
Но этот человек показался подозрительным и моему начальнику, который отправил его в сопровождении связного с автоматом в комендатуру. Я торжествовал и с нетерпением ждал возвращения Мишки Якубы – связного. Наконец он явился и доложил, что только он ввел «шпиона» в комендатуру, как сразу раздалось несколько голосов:
– А, Иван Петрович, сколько лет, сколько зим! Где это вы запропастились? Оказалось, что этот интендант I ранга, принятый мною за шпиона, работал в комендатуре 6 месяцев, когда часть была в другом месте, а теперь действительно работает заместителем редактора газеты. Просто человек опустился.
Так я неудачно поймал «шпиона».
13 января 1943 г.
11‑го внезапно меня и еще 4 других ребят (Горского, Якубу и др.) отправили на оборону для замещения бойцов, ушедших на задание.
Пришел я на место, когда уже было темно. По ужасной грязи взбираясь на высоту,