Няня без башни. Инга Максимовская
подарок.
– Что у вас там? – интересуюсь насмешливо кивнув на блюдо, накрытое серебряным клошем, и вдруг чувствую, что голоден неимоверно.
– Сосьминоги, – голос ведьмы звучит торжественно и весело. И глаза сияют как драгоценные камни. – Чего?
– У меня аллергия на морепродукты, – шепчет Анютка. Черт. Я и забыл. Точнее и не помнил.
– Ничего, эти тебе можно, – в голосе Люси столько нежности, и смотрит она на мою дочь не как все предыдущие няньки. Тепло смотрит и весело.
– Вы считаете, что девочкам полезны на завтрак морские гады? – не пойму от чего я злюсь. Почему мне так мерзко.
– Я считаю, что все полезно, что в пузо полезло. Не морочьте голову, папочка. Вы мне дали задание, я его выполнила. Так что вилки в руки и погнали.
Тонкие пальчики с ногтями обрезанными почти до мяса, сдергивают с блюда клош, и мне кажется, что я захлебнусь слюной. Запах из моего нищего детства проникает в каждую клетку моего организма. Запах праздника. Запах, казавшиеся мне тогда верхом богатства. А теперь…
– Что это? – шепчет Януся, рассматривая завтрак. А я с трудом сдерживаюсь, чтобы не наброситься на чертовы сосиски, прямо из которых вьются макароны. Моя мама тоже делала так. И песню пела про осьминожек. И гладила меня по макушке. И… Черт бы ее подрал эту рыжую девку.
– Ешь давай. Я им даже глаза присобачила из сыра. А если кетчупом полить сверху то будет как будто в осьминожьем царстве произошла техасская резня бензопилой. Круто, да? Налетайте. Эти морепродукты всем полезны. Ага. Господин Метельский, особого приглашения ждете.
– Сосиски? – хрипит Анечка?
– Вы что ни разу не пробовали? Ну вы и… Короче, все дети должны есть сосиски. А то они вырастут несчастными. Быстро жуйте. Ну… Вкуснища же?
Она не права. Я ел сосиски и вырос… Молчу. Гляжу, как Люся кладет мне в тарелку сосьмигнога, блин, слово то какое смешное. Отламываю кусочек. Кладу в рот, загибаясь от удовольствия. Сосиски? Откуда они в моем доме вообще взялись? Черт, вкусно то как, главное не запихнуть в рот целиком эту таблицу Менделеева на глазах у дочек.
– Это, у вас в рефрижераторе вообще одно фуфло. Я выменяла у прислуги на банку иукры черной и омара пачку сосисок, спагетти и кетчупа бутылочку. Он дешмански, самый вкусный как по мне, – словно мысли мои читает чертова поганка. Валится на стул, и на свою тарелку кладет вкусняшку. А у меня даже нет сил сделать ей замечание.
– О, боже. Это такая вкуснища, – стонет Анютка. А Януся просто мычит. Этот дом просыпается, и это ужасно страшно.
– Вы изнасиловали бедного сосьминога, – хихикает Люся. – Вот так надо. Берете его в рук и кусаете где больше нравится. Попробуйте. Вкуснее же? Ага и в кетчуп. Топите его. Ха, вы весь вымазались. Погодите… – она хватает салфетку. Дотрагивается ею до моего лица. Бежать, надо бежать. На неделю надо в командировку. Куда угодно.
И я уже собираюсь привести в исполнение свой трусливый план. Но не успеваю со стула подняться.
– Там… Там! – словно