Няня без башни. Инга Максимовская
которой я похожа на Юмифию Эндрюс. Только клетки с попугаем в руке не хватает, блин. Девчонки все таки начали боевые действия. Ну ничего, В-значит вендетта.
– Гребаным рыбьим жиром, – рявкнула я, глядя на обнаглевшую младшую сестрицу, сидящую на диване в гостиной дома семьи Метельских, закинув ноги на стеклянный журнальный стол. При чем ноги эти ее были обуты в мои любимые мотоциклетные ботинки. Вообще-то мою систер зовут Танитафея, ну я уже рассказывала о буйной фантазии моей мамули, во время беременности дюже увлекавшейся фильмами и литературой про фей и прочий маленький народец. Танька похожа на фею, как похожа волшебная палочка на топор, то есть совсем никакого сходства. Точнее, если бы феи носили косухи и волосы цвета «Кровь из глаз», и если иметь слишком больную фантазию, то наверное можно было бы представить, что перед вами фея, но только фея злая и ядовитая как гюрза. – Привезла все?
– Ага. Правда Ба сказала, что если ты снова оторвешь от ее моцика люльку, она оторвет тебе голову. Ой, она новый партак набила, закачаешься. Профиль Тарантины на груди. Правда морда у великого режиссера получилась удивленная и вытянутая, – довольно хихикнула Танюха, в очередной раз, вспомнив, мой позор. – И это, там Юрец что-то шаманил в байке, ты поаккуратнее.
– Тарантино. Фамилия не склоняется, – поправила я машинально. Вздрогнула, даже боясь подумать, что там нашаманил юный техник. Юрец наш младший брат с замашками Кулибина и такой буйной фантазией, что выжить после столкновения с ней практически невозможно. Настоящее имя Юрца – Юстас. Есть у нас еще брат Алекс, но он тихий. Сидит себе у компа, покрывшись паутиной, и изредка выходит из сумрака, чтобы совсем не превратиться в камень.
– Девчонок учи этих, с которыми нянчишься, – фыркнула Танюха.
Надеюсь он не катапульту присобачил к трофейному Зундапу, который мой дедуля приволок, вернувшись с фронта. Ба трясется над машиной, как Кощей над златом.
– Надеюсь, там не катапульта, – прочла мои мысли сестрица. Я вздрогнула. Вспомнив отпечаток тела отца на потолке. Танька хмыкнула, явно вспомнив ту же картинку. – Когда он ее в диван запихнул было эпично. Папуля теперь прежде чем лечь всегда тычет в диван лыжной палкой. Прикинь. Глупый. Там от веса… Не важно. А фантазии у твоих воспитанниц нет. Приколы устаревшие. Ну что это? Пффф. Рыбий жир. Перья. Детский сад. Я бы смолы надыбала черной, у дорожников. И соломы, а не перьев, такой колючей, чтобы ты в кровь расчесалась. А это…
Интересно, чего это Танька за спину мне смотрит? Я услышала тихий шорох, несущийся со стороны лестницы, но поворачиваться не стала, точно зная, кто там подслушивает.
– Рот закрой, – рявкнула я, надоумит еще Оменов, но губы растянула в зверской улыбке, услышав тихий удаляющийся топот двух пар маленьких ножек по ступеням. Раз-два-три-четыре-пять.
– Судя по твоей морде, девчонок ждет сюрприз? – глаза Танюхи наполнились радостным шаловливым светом.
– Аааааа, – раздался басовитый вопль со второго этажа чертова огромного дома.
– Ууууу, – взвыла вторая