Не доводи меня. Анастасия Нуштаева
поскорее, пока полночь не наступила, и я в оборванку не превратилась… Впрочем, наверное, уже поздно. Оборванкой я была со вчерашнего вечера.
– Как ты узнал мое имя? – сказала я.
Андрей улыбнулся уголком рта. Затем он вытянулся, приподняв таз над сидением, чтобы удобнее было в карман залезть. Несколько секунд, и он вытянул белый листок. Я сразу его узнала. Но сообщить об этом не успела, потому что Андрей тут же начал читать:
– Я, Раскина Елизавета Александровна…
– Дай сюда!
Я ловко выхватила у Андрея листок. Вглядываться в него не стала. Знала, что это заявление о передачи вещи в ломбард. Оно оказалось у него. Так же быстро, как часы. Нет, я правда ввязываюсь в опасную игру.
Только меня это не страшило, а скорее наоборот – раззадорило. Но это я потом поняла. А тогда сказала искренне:
– Ты меня пугаешь.
Голос сорвался – я звучала испуганно. Андрей лишь мило улыбнулся.
– Я просто хотел тебе понравиться.
Затем он так быстро закрыл окно, что удивленный взгляд я бросила на тонированное стекло. Может, не так уж быстро. Просто с реакцией у меня сейчас было плохо. Я два дня на ногах, прошлую ночь плохо спала. Еще я сильно нервничала, и это еще мягко сказано.
Андрей включил фары автомобиля, потом выключил, и снова включил, словно подмигивая мне. Я улыбнулась, махнула рукой тонированному стеклу, и побрела прочь. Сперва пройдусь до аптеки, а потом уже домой.
Машина Андрея уехала. Наверное. Я не слышала звук двигателя, но это лишь потому, что дорогие машины ездят бесшумно… Ведь так?
Глава 4
Хочу тебя потрогать, закинуть как таблетку
Ты вкуса одинокой, дешёвой малолетки
От луны и до неба – МУККА
Я всегда оставляла окно в своей комнате открытым, но редко этим пользовалась. Сегодня моя предусмотрительность помогла мне впервые за долгое время.
Мы жили на первом этаже. Это чертовски помогало. Если бы не это, татуировок, то есть шрамов, которые они перекрывают, было бы в разы больше. Я часто сбегала через окно, не зная, когда вернусь домой. Сан Саныч у нас непредсказуемый. Сегодня ты для него маленькая сестренка. Завтра подколодная кобра. И «кобра» в сравнении с другими моими прозвищами еще довольно нежное.
Я так устала, что влезла в окно лишь со второго раза. Хотя не нужно быть человеком-пауком, чтобы забраться ко мне, при первой попытке нога соскользнула с подоконника. Ничего удивительного. Мое сознание плыло, хотя алкоголь выветрился давным-давно. Я еле держалась руками за раму окна. Что уж говорить про ноги?
Спать легла, не раздеваясь. Остаток сил ушел на подъем в окно. Я даже забыла кинуть бабкин инсулин в холодильник.
Обычно, когда я сильно уставала, сон не приходил и, заснув под утро, я просыпалась рано. Но в этот раз было иначе. Я продрыхла до полудня. Проснулась от духоты. Несмотря на открытое окно, во сне я вспотела, отчего ощущала себя совсем мерзко.
Первым делом я потянулась к телефону, чтобы узнать, который час.