Я тебе не изменял, любимая!. Валерия Даль
не слышу, как мои любимые возвращаются в домик, пока Дарина не прибегает ко мне, чтобы похвастаться уловом.
– Мама, мама! – возбуждённо тараторит она, а глаза блестят. – Смотри, – трясет железным ведерком, – мы с папой поровну поймали.
– Какая ты молодец, – хвалю я дочь, и это слышит присоединившийся к нам Тим.
– А я? – с наигранной обидой спрашивает он и целует меня в щеку.
– И ты, подхалим, – шутливо бью его полотенцем, но тут мой взгляд падает на телефон мужа. – Тебе там сообщение пришло.
Тим берет гаджет в руки, с абсолютно бесстрастным лицом читает и снова блокирует.
– Папа, а уху на костре будем варить? – спрашивает Дарина. – Как в походе, ты рассказывал.
– Конечно, – теперь муж улыбается. – Вот позавтракаем и начнем готовиться. Рыбу надо почистить, овощи, развести огонь… Жаль, что такие короткие выходные получились.
Согласна с Тимофеем. Здесь есть только мы втроём. И мне это так нравится. Ни работы, ни клиентов, ни шума мегаполиса, ни постоянной суеты.
– Давайте завтракать, – приглашаю я к столу. – Заодно расскажете, как порыбачили.
Пока мы едим, Тимофей ни слова не говорит о сообщении матери. Думаю, из-за Дарины. Но как только я становлюсь к раковине мыть посуду, а дочка просит недолго посмотреть обучающие видео, муж берет полотенце и становится рядом со мной вытирать тарелки.
– Мать писала, – сообщает он мне. – Просит, чтобы я с отцом встретился до их отъезда в Израиль. Правда, я не знаю зачем.
– Может быть, стоит их выслушать? – смотрю на Тима. – Может, они хотят помириться, но не понимают, с какой стороны подступиться.
Он усмехается и качает головой. Да, пусть Тимофей своих родителей знает лучше меня, но иногда обстоятельства могут изменить взгляд на ситуацию. Возможно, именно так и произошло с моими свекрами.
– Не знаю, Милена. Но даже если я соглашусь, ничего хорошего от этой встречи не жду, – наконец отвечает мне Тим. – Могу предположить, отец выставит какое-нибудь новое условие. Например, если я не вернусь в семейный бизнес, то все его состояние пойдет по завещанию на спасение амурских тигров.
– Но Олег Юрьевич выглядит вполне ещё крепким мужчиной, – не понимаю, при чем тут наследство. – У него, что ли, проблемы со здоровьем?
– Да у него, сколько я себя помню, гипертония была, – Тимофей убирает последнюю тарелку и, вздохнув, прижимает меня к себе. – Два микроинсульта, правда, давно. Но он тогда уже составил завещание, только раза два, если не больше, переписывал. Милена, давай остатком этого дня насладимся. И договоримся, что это не место для подобных разговоров. Только для отдыха, смеха и… удовольствия, – шепчет последнее слово мне в самое ухо.
Обнимаю мужа в ответ и молчу, дав понять, что полностью с ним согласна. И больше до отъезда мы не говорим о его родителях. Мы верим уху, пьем какао с теми самыми зефирками, которые остались после вчерашней жарки.
Осень на улице, но мне так тепло. Мы все давно столько не смеялись, кажется. И время до вечера пролетает незаметно.