Поломанный Мир. Андрей Коробов
а в глаз – и с лёту.
– Не исключаю, – буркнул Киаф. – Даже после всего, что было, я ему не верю. Как мы “дружим”, никто не дружит.
– Правильно, – кивал призрак.
– Он меня использовал. И быть может, использует и сейчас. Ты об этом кое-что знаешь, я ведь прав? – предположил Флэй, степенно поддаваясь тону беседы, что навязали ему.
– Именно. Я знаю. Говорят, история обречена повторяться. Снова и снова. Снова и снова. – Возлюбленная улыбнулась Флэю снисходительно.
– То есть? – напрягся Альдред.
– Мы с Пращуром и правда были по одну сторону, – признал Сокофон. – В незапамятные времена. Его боль оказалась нашей созвучна. Кто-то выступил против Орвакона и прочих богов, кто-то – нет. Иерархический вызов – самый настоящий…
Шумы леса резко оборвались, потонули в голосах Бога Снов и его Киафа. Даже птицы прекратили своё пение вдали. Никто клювом по дереву больше не долбил.
Словно от этих двоих исходила зловещая аура, повергавшая зверей в ужас. Так и есть, но не до конца.
– Нас ждало поражение. Если бы не Прародитель, никто и не подумал бы пойти против себе подобных. Горе побежденным. Справедливо или нет, но кара снизошла только на Бога Смерти. Остальные легко отделались, низведенные до величин второго порядка. Ты уже об этом слышал, хоть и вскользь.
– Стало быть, с приходом Седьмой Луны Бог, который выбрал Актея, жаждет восстановить былые союзы? – подытожил Альдред.
– Это воля Граста, – согласился Бог Снов. – И в таком деле Актей Ламбезис – его лучший пособник. Сон и Смерть ближе, чем ты можешь себе представить. Быть может, иначе Киаф Пращура не стал бы над тобой виться, будто пчела над цветами.
– Получается, я для него… что-то вроде перспективы? – задумался Флэй.
Такое положение вещей ему не нравилось. Никому по вкусу не придется. Но то ли еще будет, стоило полагать.
– Все верно. Ты шёл по выстроенной им линии. Шёл все это время. Осознанно и неосознанно – попеременно. И в отношении тебя у архонта сложилось всё именно так, как ему хотелось. Разве ты не видишь? – Губы Мелины расплылись в улыбке опять.
– Это меня и смущает, – парировал Альдред. – Я бы хотел писать историю своей жизни. И не хотел бы отыгрывать роль в чужом спектакле.
– Ты выражаешься так… поэтично! – прыснул смехом призрак. – Но, Альдред, я умоляю, не разочаровывай меня. Смотришь глубже и дальше, чем большинство ныне живущих, – пускай. Надо бы тебе научиться и видеть суть…
– О чем ты? – Флэй нахмурил брови.
Дошёл до скал, препятствовавших дальнейшему продвижению наверх. Зрительно оценил их. Его глаза зацепились за уступы, по которым он мог бы забраться. Полез, не заботясь о том, как доберется до вершины Мелина. Флэй подозревал: пространство призракам не преграда. И был прав.
Пока взбирался, слушал рассуждения Сокофона:
– Взгляни правде в глаза. Он прямо на ходу выверял твой путь вплоть до утёса, где вы распрощались. Да, твоё появление в камере дознания – это подарок судьбы. Но что было дальше…