Наследник для чужого мужа. Ирина Шайлина
поинтересовалась я у сестры.
– Я тебе книжек принесла… простых, бумажных, все же, влияние мобильных телефонов на плод не изучено в полной степени…
Я вздохнула и взяла книжку. Юлька ушла на работу, оставив меня один на один с моей сиделкой и тишиной незнакомой квартиры. Мне было хреново. Непонятное состояние похмелья, которому неоткуда взяться, ибо после той встречи с Юркой я не пила. Какой-то недосказанности, или даже словно я не сделала нечто важное, упустила. Хотелось встать, идти, неважно куда. Даже на работу, пусть и раздражают коллеги, но там хоть жизнь… Люди разговаривают, жужжат компьютеры, то и дело раздаётся смех и неважно даже, над чем или над кем смеются. А здесь… у бабушки на кладбище пожалуй веселее. Одна радость – катетер извлекли. Правда вставать все равно не позволили. Я хотела встать сама, плевав на Юльку, на Юрку, который мог хотя бы позвонить, чтобы узнать, как у меня дела, но… Стыдно было перед теми, кто сейчас в моей матке. Их трое или кто-то из них не смог, не справился? Или… всех троих уже нет? При мысли о том, что возможно я являюсь кладбищем не только Юлькиных надежд, но и вполне реальных клеточек, из которых могли бы вырасти настоящие, живые люди, становилось жутко. И почему-то разбирал нервный смех, от которого невозможно было отвязаться, и тогда я ловила подозрительный взгляд сиделки.
Мне так и хотелось сказать – да, вам досталась чокнутая мамаша. Дура, чего с меня взять. Сами настаивали, терпите теперь. Я вам в инкубаторы не напрашивалась. Во зрел протест против того, что происходило, но мелкие…. Они же не виноваты.
Моя сиделка, имя которой я так и не запомнила, ушла утром, вместо неё явилась Юлька. Принесла хрустящих бумажных пакетов из дорогого супермаркета, поглядела на меня тем же лихорадочно шальным взглядом, что и вчера, но сегодня пожалуй шальных ноток в нем больше.
– Ты чего-нибудь хочешь? – с надеждой спросила она. – Я икры купила. И свежих фруктов. Может яблочко?
– На улицу хочу, – честно ответила я. – Подальше от этой тюрьмы. Юль честно, мне кажется в моей квартире шансов у эмбрионов будет ровно столько же.
– Там соседи, – прошептала она. – Они все поймут, а потом все будут знать, что я настолько никудышная, что даже ребёнка за меня родила сестра…
– Тебе так важно это?
– Не знаю уже, ничего не знаю… Наверное.
Юлька открыла одну из принесенных вчера книг и сделала вид, что углубилась в чтение. Но я видела, что наверняка она и слова не поняла из прочитанного, явно не это её сейчас волнует. И бесёнок внутри меня, а может ёжик, которого во мне только Юлька и видела, подзуживает – ну спроси, спроси… Хуже уже не будет, подумаешь… Да и не имеет ли права на блажь практически беременная чужим ребёнком женщина?
–Юль, – наконец решилась я, сестра с облегчением оторвалась от книги, но оно будет не долгим, её облегчение. – О чем вы с Юрой говорили в ночь после оплодотворения?
Юлька поднялась так резко, что уронила сумочку, которую пристроила рядом с собой, она упала на пол, содержимое