Любовь. Страсть. Рим. Погорельская Екатерина
месте, словно оказался в сцене из исторического романа.
– Очень приятно, – кивнул пожилой мужчина. Антонио кивнул в ответ, чувствуя, как напряжение немного спадает.
– Отец, Антонио некуда идти, – начала Эмилия, слегка волнуясь. – А тебе нужен помощник.
– Дочка, не вмешивайся, когда мужчины разговаривают, – перебил её старик, сурово посмотрев на дочь.
– Я всего лишь хотела помочь, – тихо сказала она, обиженно отвернувшись.
Антонио почувствовал неловкость из-за того, что стал причиной этого спора, но внезапно Винченцо заговорил вновь.
– Да, она права. Мне действительно нужен помощник, – сказал он, смягчив тон. – Как я заметил, вы владеете грамотой.
Антонио молча, кивнул, понимая, что это важно.
– Отлично, – продолжил старик. – Вы можете работать в моем магазине и ночевать там же на диване.
Понимая, что другого выхода нет и жить где-то нужно, Антонио согласился. Он чувствовал благодарность и лёгкое облегчение, зная, что теперь у него есть хотя бы временное убежище.
Старик еще раз внимательно осмотрел Антонио, прежде чем произнести:
– Дочка, принеси одежду для моего нового помощника.
Эмилия, шурша длинными юбками, быстро ушла и вскоре вернулась, неся в руках старую, но чистую одежду. Брюки были облегающими, прямыми и немного узкими, в стиле современных джинсов, только из темного материала. Пальто и жакет с высоким воротником и несколько тусклых рубашек завершали ансамбль, не яркий, но достаточно подходящий для местного стиля.
– Тебе нужно переодеться, твоя одежда слишком выделяется, вызывает слишком много вопросов и недоумений, – объяснил Винченцо.
Антонио вздохнул, смирившись с необходимостью адаптации. Он зашел за ширму, снял свою современную одежду и осторожно надел предложенные Винченцо вещи. Выйдя, он посмотрел на себя в старинное зеркало в большой, расписанной деревянной раме. В этом отражении он видел не себя, а скорее какого-то давно ушедшего родственника или фигуру из старых семейных фотографий, которые он иногда рассматривал в старых альбомах. В этом облике было что-то отчужденное и странное, но в то же время оно сочеталось с окружающей обстановкой лучше, чем его собственная одежда.
– Тебе идет, – улыбнулась Эмилия, рассматривая его с удовлетворением.
Антонио почувствовал себя несколько не по себе, но в то же время признал, что такой наряд больше соответствует времени и месту, в котором он оказался. Это был первый шаг к тому, чтобы принять новую жизнь и приспособиться к неизвестному миру, который стал его временным домом.
Антонио привыкал к новой жизни с каждым днем. Магазин Винченцо стал для него не просто местом работы, но и своего рода убежищем в этом незнакомом времени. Старый домик, в котором располагался магазин, оказался уютным и непритязательным. Прилавки, уставленные товаром, создавали атмосферу старинной торговли, которая покорила местных жителей своей простотой и честностью.
Винченцо, несмотря на свою строгость, был человеком с большим сердцем.