В поле всеобщего зрения. А. Шафи-Ги
Однако Астра настолько сильно была помешана на неразговорчивом брюнете, что это переходило все мыслимые и немыслимые рамки. Чувства переполняли её через край, в какой-то момент они просто вылились наружу в виде несуразного бреда.
Сам Себастьян подошёл к решению проблемы просто – предложил сделать вид, будто ничего не было. Подобный вердикт даму не устроил, но она с неохотой согласилась. Астра сочла, что лучше уж остаться друзьями, чем зарубить на корню плоды долгих усилий. Постепенно всё вернулось в прежнее русло, а недавние слова девушки теперь казались лишь неудачной шуткой. Они общались как прежде, ничто не предвещало перемен.
Далее события развились неожиданно, инцидент на кладбище вновь повторился. В своём личном дневнике парень описал его так:
«…Астра всегда улыбалась при виде меня. Вначале я обрадовался, так как подумал, что у меня появился новый друг. Но вскоре выяснилось, что я неправ: она снова заявила о своих чувствах.
Мне всегда было очень сложно говорить «нет», даже если я был решительно против чего-либо. Этим часто пользовались Кира и Сенека, что нередко злило меня. Виной всему была моя уступчивость, которую мне в детстве привила мать. Она испытывала полное равнодушие к моим чувствам, потребностям и желаниям, а потому с легкостью пренебрегала ими.
Её воспитание заставляло меня говорить «да» даже в те моменты, когда я абсолютно не хотел чего-либо. Она была таким существом, у которого лучше было не стоять на пути: если я пытался от чего-то отказаться, она применяла угрозы или заставляла мыть дом в три часа ночи. Подобный способ обращения с живым человеком я бы назвал «Методом кнута и электрошокера», ибо всё мое детство и отрочество меня будто бы дрессировали, заставляя улыбаться и делать вид, словно я получаю удовольствие от того, что мне глубоко противно. Фактически меня воспринимали словно вещь или живую игрушку.
На меня было вылито такое количество зла, что его с лихвой хватило бы на всю оставшуюся жизнь. Я очень любил свою семью, но во время общения с ней, в голову постоянно лезла мысль: «Лучше бы я вообще не рождался или умер в младенчестве». Лет в тринадцать я активно просил Бога о том, чтобы он послал мне неизлечимую болезнь, которая стремительно отправит меня прямиком в могилу. Я с трудом различал быструю речь, а также не распознавал некоторые звуки. Люди всерьёз думали, будто я глухой на одно ухо.
Я никогда не понимал, что происходит и не понимал ни юмора, ни сарказма. Всё моё существование было связано с постоянным нахождением в абсолютно нелогичных, страшных и нелепых ситуациях, а также выполнении непонятных для меня действий. Вся это какофония бытия вдолбила в меня привычку всегда улыбаться и говорить «да».
Поэтому, когда Астра начала говорить мне о том, что я ей интересен, я был близок к тому, чтобы машинально произнести: «Да, ты мне тоже». От неприятного продолжения событий меня спас незнакомец, возникший буквально из ниоткуда. Он влез в наш разговор и сказал, что ему срочно нужны