Я вернусь к тебе, милая!. Алиса Елисеева
align="center">
Глава 7.
В душе были какие-то смешанные чувства – за эту несчастную неделю снова привыкла к Илье. Я же знала его с детского сада, только он был намного старше, на целых пять лет. Или, если быть точными, на пять лет и восемь месяцев.
Иногда Илья забирал нас с Никитой из садика и отводил домой. В памяти остался и день моего признания – мы шли уже из школы в первом классе и он купил нам с Никиткой по стаканчику фруктового мороженого. Себе не купил, а нам купил. Я ела и думала, какой же у Никиты добрый и хороший старший брат. Он тоже учится в нашей школе, и такой симпатичный. Не удержала свои чувства – честно сказала это, когда меня уже подвели к дому.
Сказала что-то детское, но серьезное, вроде: «Спасибо большое за вкусное мороженое! Ты очень симпатичный!»
Никита, мой лучший и любимый друг, на это обиделся, подумал, что я влюбилась в его симпатичного брата, и на следующий день в школе не обращал на меня внимания. Я заплакала, мы поссорились, а потом долго мирились.
Наверное, Никита поверил в измену в ту же секунду, как увидел нашу фотографию, потому, что его брата я знала так же долго, как и его самого. А еще, на проводах в армию, когда Никита смеялся, а я плакала, Илья с чувством сказал, что если бы его так девушка провожала, он бы не ушёл, а вместе с ней сбежал.
Никита уходил служить с гордостью и весельем, а я жизни без него не представляла.
Снова посмотрела на Илью – машину он вёл так, будто за нами гонятся преступники. Тоже, наверное, домой хочет. Какой же он был всегда? Самостоятельный? Да, часто уезжал один на соревнования. Надолго уезжал, все лето в спортивных лагерях. Забота о младшем брате была открытой и понятной – Илья отдавал нам лучшие конфеты в детстве и следил, чтобы у брата не было врагов в школе и во дворе. Бывало, они ссорились, но и сами же шли на примирение, а ненависти между братьями не было никогда.
Но вот Никита побывал в армии, и всё изменилось.
Мне почему-то стало так грустно…
Мы уже подъехали к городу, когда я попросила Илью остановиться.
– Что случилось? Не потерпишь? Десять минут всего осталось.
– Надо решить, что говорить будем. А то я про свадьбу, ты про дружбу, или наоборот.
Он, молча, съехал с дороги на обочину, вышел, потянулся. Я смотрела на парня, который не мог признаться в чем-то плохом или не делал этого никогда, но мне было неважно. Сейчас именно он привез меня домой и жил там, несколько дней в машине, ждал, пока вынесет на руках из больницы и вернёт матери.
Вышла очень осторожно, на травку захотелось сразу лечь, потому что всё тело дрожало от напряжения и усталости, но сердце билось не так быстро из-за лекарства.
Почувствовала прикосновение на своей талии, и он снова поднял меня в на руки.
– Илья, что будет? Что мы скажем?
– Я скажу, что сделал тебе предложение.
– Это будет ошибкой. Я же люблю не тебя, а твоего брата. До сих пор люблю.
– Знаю. Но если он узнает, может вернуться к тебе.
Я грустно усмехнулась:
– Ты же сам в это не веришь. И я уже не прошу, чтобы вернулся. Но … разлюбить не смогу.
– Я понимаю, Мила.
– Так