Степановна, бабуля-попаданка. Татьяна Охитина
рявкнула она. Смотреть как разбивается последняя приличная мебель не было никаких сил. Мужики застыли, словно изваяния. – А теперь живо несите комод обратно!
Когда они скрылись в холле, Тамара Степановна вошла следом. Взгляду предстала куча, которую трудяги навалили у входа, собираясь перетащить в телегу: потертые дорожки, кухонный стол, корзина с посудой. Диван и «детская» кровать громоздились тут же. Судя по тому, как криво висел портрет Хозяйки, присовокупить к собранному пытались и его, да не вышло.
– Поставите комод на место, займитесь остальным! – крикнула Тамара Степановна вслед грузчикам. – Чтобы все вернули как было! Потом отчитаетесь!
Порадоваться тому, что «договориться» получилось не только с грабителями, но и с «носильщиками», не вышло, ее по-прежнему терзало беспокойство за детей – тех видно не было.
Она заглянула на кухню – пусто, грязно, натоптано, на полу валялся обрывок веревки. «Их что, связали?» – обожгла холодом мысль. Перед внутренним взором тут же предстала картина – трое несчастных детишек лежат, не в силах пошевелиться, голодные, холодные, испуганные…
Не разрешая себе впасть в панику, Тамара Степановна бросилась обследовать остальные помещения.
Поиски на первом этаже оказались тщетными.
Второй этаж тоже не порадовал – она заглянула в каждую комнату, в каждый уголок, но и там никого не обнаружила.
На третьем этаже находился мезонин. Когда она, запыхавшись, вскарабкалась наверх и уже собиралась открыть дверь, навстречу выскочил кот.
– Были. Ушли. Где – не знаю. Пойду на заднем дворе посмотрю, – не дожидаясь вопросов, выпалил он. И бросился вниз по лестнице.
Тамара Степановна отправилась следом. Сердце колотилось, дыхание сбивалось, тревога становилась все сильней…
За время поисков куча на первом этаже значительно уменьшилась – «зазомбированные» мужики работали споро.
На заднем дворе все так же шумел травяной лес, пугал, вызывая неприятные воспоминания, но там, в сердце этих зарослей, возможно, прятались дети, и Тамара Степановна, отогнав страх, нырнула в зеленое море.
Раздвигая стебли руками, двинулась в том направлении, где, по ее представлениям, должен был находиться колодец.
– Сейчас-сейчас, – тихонько бормотала она себе под нос, чтобы взбодриться, – еще немного, и появится просвет. Выйду – а там детишки сидят, меня дожидаются. Вот еще немного пройду – и увижу. Уже совсем близко, вот-вот…
– Ничего ты не увидишь, – послышался рядом громкий мерзкий шепоток. Тамара Степановна обернулась, но никого не обнаружила. – Не увидишь. Не заметишь, – в голосе невидимки послышались ехидные нотки, – будешь бродить, силушку терять, походишь-походишь, да и заблудишься. Схоронит тебя травушка, никто не найдет. Злые куницы ручки-ножки обгложут, глазоньки выпьют, черви косточки доедят… – шепот с каждым мгновением становился все более зловещим, вызывая мурашки.
Тамара Степановна резко оглянулась, надеясь застать «шутника», но ничего кроме колышущейся травы по-прежнему не увидела. – Беги, не стой, а то поздно будет.