Небо безработного пилота. Андрей Владимирович Лесковский
Резко подтвердил Назаров, посчитав, что бортинженеру нужна именно его команда, поскольку он, второй пилот был сейчас за управлением.
– Отключено! – ответил Пименов, быстро манипулируя руками на своём пульте. – В первом успела сработать, первый двигатель встал! Второй горит, падает давление в гидравлике…
– Возвращаемся! Третий двигатель – номинал, второй – малый газ! – Выдал единственное возможное решение Назаров. – Командир, свяжись с диспетчером… курс посадки… хотя, какой там, к хренам собачьим, курс! Шлёпнемся как придётся! Дорогу пускай расчищает, идём на полосу с полными баками, на одном двигателе и гидравлика вот-вот сдуется.
– Есть, второй, понял. – Сытов быстро поправил микрофон гарнитуры и вернул руки на свой штурвал, на случай, когда Назаров не сможет совладать с издыхающей гидравликой. – Давай, Дядя Лёша, дожимаем его, пока хоть что-то работает. – Напутствовал молодой капитан. – Включаю сигнал бедствия! "2615", "Толмачёво-посадка"…
– "Толмачёво-посадка", слышим вас, "2615", сигнал бедствия принят! Тяните, ребята, посадку разрешаю, полоса свободна, вызываю пожарных. – Отозвался в динамиках взволнованный голос диспетчера.
– Тяните, бля, за хер макаку… как бы копыта тут не протянуть… – Легла на самописцы регистратора переговоров неуставная фраза.
Даже с нескольких городских окраин было видно, как цеплялся за небо "Ту154", вытягивая за собой шлейф чёрного дыма. Ему, будто бы, уже почти удалось несколько стабилизироваться в развороте со снижением и он направлялся он точно на полосу.
– Юра, туши второй! На одном сядем. – Приказал Назаров бортинженеру. – Хватит судьбу испытывать, если пойдёт через него утечка топлива, то от нас лишь кучка пепла по полосе останется.
– Третий почти не тянет. Резкая потеря мощности! – "Обрадовал" товарищ Пименов очередной потерей. – Сам, сволочь, останавливается, похоже, топлива не получает.
Показания высотомеров сразу отреагировали на это падением показаний сверх дозволительного.
– Включить автомат тяги!
– Есть!
Последний, из остававшихся в действии, третий двигатель, будто бы как отозвался, вначале, получив порцию керосина, жаль порция та оказалась совсем мизерной, капли с парами, имевшиеся в параллельном топливопроводном контуре, от автомата тяги. Только успели вновь почувствовать контроль над снижением и двигатель встал окончательно. Причину, по которой топливо не поступало, выяснять некогда, а автомат тяги, при повторных попытках задействовать его, сразу отключался, не желая работать с последним двигателем. Сработала сигнализация опасного сближения с землёй. Терпящий бедствие лайнер шёл на полосу без отклонения, но был уже почти неуправляем.
– Выпустить шасси.
– Вышли! – Доложил бортинженер. – Это последнее, на что хватило гидравлики, давление в контурах – ноль! Механизация раскрыта полностью, но мы уже не сможем поднять инерцепторы, у нас нет ни тормозов, ни реверса!
– Высота