Ворожей Горин – Посмертный вестник. Евгений Ильичев
Мы выступим перед обществом Ночи с требованием контрибуции за пять незаконно упокоенных душ. Вы не имели права этого делать. Они наши.
– Так, стопэ! – Я сам остановился и уставился на долговязого Владлена. – Вы мне тут угрожаете?
– Вам? – усмехнулся мужчина, – даже смешно. Хотели бы вас удавить, давно бы сделали это. Одна загвоздка, вы под защитой могущественного клана ворожей Семеновых состоите, а мы, как я уже говорил, Канон чтим. Негоже лезть в чужой огород. Свои дела с ворожеями вы прекрасно решите сами. Вернее сказать, наоборот – они вас порешат, когда придет время. С кем и как вам в мире Ночи взаимодействовать – дело ваше. Даже сотрудничество с дьяками мы можем вам простить, Григорий Олегович. Вы в нашем мире все равно, что новорожденный. Глупо предъявлять вам за содеянное, коли вы и сами не понимаете, что натворили. Хотя, с другой стороны, незнание законов не освобождает от ответственности, так, кажется, у вас говорят?
– У нас, это у кого?
– У смертных.
На эту реплику я ничего не ответил, оставив себе на будущее зарубку в памяти. Я для них смертный, стало быть, он бессмертный? Кто из них может похвастать такой плюшкой? А не вампир ли он? Или как там их называют: вурдалак, упырь?
Нечисть, тем временем, продолжила беседу.
– Через Вас, я обращаюсь к руководству Совета. И поступаю, так исключительно в целях сохранения хрупкого мира между нашими организациями. Вы пять раз к ряду преступили Канон, за что мое руководство и спросит завтра с руководства Совета. И молитесь вашему всепрощающему богу, чтобы ваш друг действовал с санкции своего руководства, а не творил отсебятину, как это бывало ранее.
– И все же я не понимаю, что именно вам или вашему руководству мешало обратиться к Совету напрямую. Вы же сами сказали, что человек я маленький…
– Уже не человек, – с улыбкой поправил меня Владлен.
– Да не суть важно. Я только-только приобщился к вашему миру, вы сами в курсе, судя по всему, так зачем же использовать меня в качестве связного?
– Вы правы, Григорий Олегович. Есть на то свои резоны. Я хочу, чтобы вы со своим другом дьяком Евгением, не лезли со своими чистками в нашу вотчину. Вот-вот произойдет очередная инициация. Девушка эта представляет для нас особую, так сказать, ценность. И если выйдет так, что мы лишимся и ее по вашей милости, мое руководство будет вправе требовать, куда большую контрибуцию, нежели запросит завтра. Вам ясна наша позиция?
И говорил Владлен вроде бы спокойным тоном – не срывался он ни на крик, ни на угрожающий шепот, а все одно, от его слов у меня по спине мурашки забегали. Был в его голосе какой-то нюанс, который заставлял подчиниться. Что, собственно я и сделал.
– Я все понял и передам ваше предложение…
– Это не предложение, – уже более ледяным тоном сказал Владлен, что заставило меня отступить на шаг назад. – Это ультиматум.
Пяткой я уперся в бордюр, от чего мне пришлось отвлечься от беседы и поймать равновесие, чтобы не упасть. Очень уж не хотелось показаться этому типу тщедушным.