Вечный сюжет. Валентина Рашевская
января 2021 г.
«В доме пахнет оттаявшей хвоей…»
В доме пахнет оттаявшей хвоей,
Апельсинами, сладким вином.
Рождество…
Мы забыли с тобою,
Где, в котором столетье живем.
Несказанно свечение ночи.
Полон дивного пенья эфир.
А Младенца недетские очи
Обреченно взирают на мир.
Наши руки находят друг друга,
И сплетаются пальцы тесней.
Обреченно восходим по кругу —
По судьбе нареченной своей.
Боже праведный, что на вершине?!
Но пока миру темному в дар —
Вся земля в золотой паутине,
Как стеклянный рождественский шар.
2007 г.
«Святки…»
Святки…
Плавает по небу
В синьке алая луна.
Все смешалось: быль и небыль.
Я одна и не одна.
Словно призрак встречи тайной,
Тень застыла на окне.
Друг старинный, враг случайный
Двойника прислал ко мне?
Заколдованного сада
Невесом хрустальный сон.
Ах, печаль моя, отрада,
Повтори, как ты влюблен.
Повтори, и я поверю:
У любви слова красны…
Низко стелется под двери
Горьковатый дух сосны.
И окутывает облак
Во спасенье ближний свет.
Мы с тобой постигли оба
Ночи святочной секрет,
Что за блажью обольщений
Выпрямится во весь рост
Полночь белая Крещения.
И вослед —
Великий пост.
2007 г.
«В сельской церкви пахнет ладаном…»
В сельской церкви пахнет ладаном.
За стеною тихий снег.
Сколько было мной загадано
На короткий бабий век!..
И мечтанья эти скорые —
Круговерть и суета —
Не дают вглядеться в скорбные
Очи светлые Христа.
А под куполом торжественным
Рвется тонкое: «Прости…»
Дети малые да женщины
Мир пытаются спасти.
Среди них стою – незваная,
Позабытая родня.
Время смутное туманами
Сбило с памяти меня.
Но оставлено спасение:
Праздник в храме на холме.
Вторю ангельскому пению:
«Боже, вспомни обо мне…»
2007 г.
«В домах заснеженных – огни…»
В домах заснеженных – огни,
А в небе – лунная соната.
Идут рождественские дни —
Замрите, стрелки циферблата.
Продлись, мгновение, продлись!
Пока душа в потоке света
Новорожденною кометой
Летит в Божественную высь,
Где звезд ликующих – парад
И нет любви конца и края…
Не возвращай меня из рая
В заледенелый темный сад.
Там тишина лежит, что глина.
И сердцу некого обнять.
И только ветер, словно