Мой Советский Союз. Борис Криппа
по счёту и он уже успел изрядно притомиться, выпиваючи на кухнях со взрослыми родственниками одариваемых им детей.
Снегурку свою он к тому времени скорее всего уже потерял. Вообще, согласно моему опыту, Снегурочки в среднем теряются где-то на пятой-шестой квартире. Это если попалась пьющая, и если погода выдалась ветреная. Непьющая же внучка, как правило, оставалась со своим отмороженным родственником до конца экспедиции. И это качество было очень ценным, ибо значительно повышало шансы на успешную транспортировку дедушки на место постоянной дислокации после окончания всего мероприятия.
Всё было бы не так драматично, если бы не плохо предсказуемый и неоднородный набор напитков, приготовленный для угощения дедушки заботливыми родителями. Экзотические комбинации типа чачи с домашней настойкой, проложенные портвейном или шампанским, зачастую затрудняли сотрудничество между различными частями организма и приводили к необратимым последствиям. В этой алкогольной коммуналке коньяк и водка оказывались непримиримыми врагами и никакое пиво было не в состоянии притушить эту взаимную неприязнь.
В результате этих хаотических возлияний организм русского Санта-Клауса рано или поздно приходил в негодность и был в состоянии только мудро молчать, оставив на откуп родственникам честь производить соответствующие случаю речи. Мне кажется, что в этом месте национальную традицию надо уже как-то подправить. Есть же, в конце концов, социальные сети, где можно упорядочить реестр угощений на предмет последовательного повышения градусности. А то в противном случае дедушку быстро начинает тошнить!
Но вернёмся к детскому Новому Году. Надо сказать, что у меня, как и у подавляющего большинства моих сверстников вера в новогоднее волшебство надломилась примерно в 5-6 летнем возрасте, так что к первому классу мы все уже были отъявленными скептиками. Правда, на праздновании Нового Года это никак не сказывалось!
Самое большое удовольствие начиналось, конечно же, с самой первой секунды утра 31-го Декабря. Я принимал посильное участие в предпраздничной суете, время от времени отвлекаясь на мультики и даже по бабушкиной просьбе безропотно ходил в магазин, что в любой другой день было бы весьма нетривиальным событием. Мой энтузиазм подогревал тот факт, что в Новогоднюю Ночь можно было совершенно легитимно не спать столько, насколько хватит сил.
Правда бабушка где-то в середине дня начинала приставать с предложениями “часок поспать'', но обычно эти инсинуации с негодованием отвергались. Согласиться истратить целый час предновогоднего дня на дурацкое спаньё мог только очень глупый советский ребёнок! а я себя таковым не считал. Держался я примерно до двух часов ночи, после чего, сражённый коварным Морфеем, падал в глубокий здоровый сон.
Важнейшей составляющей всего праздника был, конечно же, праздничный стол. Все атрибуты новогоднего меню, включающие оливье, холодец, селедку под шубой, квашеную капусту и праздничный торт были мной почитаемы и любимы. Ну и, конечно, мандарины. Этот