Дом преподавателей, или Бегство из рая. Часть 1. Гриша Поцелуйчиков
на близлежащие улицы. Тогда мало кто из парней мог спокойно пройти по Ленинскому проспекту мимо 68-го дома, чтобы его не остановили и не стрельнули денег. Особенно перед закрытием винного магазина. И если он отказывался, из подворотни выходила компания ребят, и вопрос решался довольно быстро.
В детстве мы не знали даже такого слова – шпана, а за хулиганов могли принять не тех, кого нужно. В самом конце 50-х я впервые увидел в нашем дворе стилягу в брюках-дудочках. Мы с ним столкнулись в арке около 11-го подъезда, нос к носу.
Тут потребуется небольшое пояснение. Если ты хотел опозориться во дворе окончательно, то должен был одеться модно. Вернее, такого понятия, как мода, вообще не существовало, просто нужно было одеть что-то новое – брюки или ботинки. Каждый встречный еще издалека кричал с восторгом: «Обновим!» и с разлета заезжал грязной подошвой на твой чистый ботинок. И пока ботинки не переставали выглядеть, как новые, нельзя было спокойно гулять по двору.
Поэтому короткие брюки-дудочки, торчащие носки, шарфик или галстук, странные ботинки на толстой подошве меня ошеломили! Если бы я увидел совершенно голого гражданина, я бы, пожалуй, удивился гораздо меньше.
Мы сами ходили во дворе бог знает в чем. Родителям, наверное, было жалко выпускать нас на улицу в обновках. В 50-е годы вокруг была сплошная стройка – возводили Ленинский проспект, от современной площади Гагарина до нас. Кругом были пустыри, на которых все играли. Там же валялись стройматериалы, возвышались кучи песка и глины. Выходишь поиграть в ножички и, естественно, плюхаешься тут же в грязь, где сидишь целый день. А еще кругом были ямы. В одной такой яме я чуть не утонул.
Лет в пять-шесть родители купили здоровую, больше меня по росту, меховую шубу и шапку, в которой я походил на пингвина. В феврале или начале марта мы носились перед самым подъездом по льду, который уже сильно подтаял. Внезапно я провалился и ушел под воду целиком, прямо с головой. Кто-то из старших ребят не растерялся, подлетел к краю ямы и ухватил меня за воротник шубы. Потом «спасатели» довели меня до квартиры, позвонили в дверь и убежали. Я не решился встать прямо у двери и стоял на площадке через один пролет. Лило с шапки, шуба промокла насквозь, лилось из глаз, и вокруг образовалась здоровенная лужа. Я был уверен, что мать первым делом меня побьет. Но бить она меня почему-то не стала.
В 60-е возникла униформа шпаны – брюки клёш. Но не все перешли на клёш, были и хранители старых традиций, которые продолжали ходить в штанах с пузырями на коленях и в ботинках, похожих на бутсы.
Конечно, тогда нам было не до таких тонкостей. Какая разница между стилягой и шпаной, если и от тех, и от других ты получаешь подзатыльники?
Меня и даже моего брата в нашем подъезде преследовал долговязый парень по кличке Малай. Не было случая, чтобы он, увидев меня, не учинил какую-нибудь пакость. От него в нашем дворе доставалось всем маленьким. Кончилось тем, что мы объявили ему открытую войну. Малай жил на втором этаже, прямо под ним была сетка от кирпичей, и когда было