Солнце взойдет. Ольга Демидюк
двумя стопочками на стульях. Утром пошла на работу. А вечером спрашивает у нас, как все прошло. Дима говорит:
– Нормально, только туфли жали…
– Как? Почему жали? Где туфли?
– Вот!
– Но это же Олины!!!
Дима всегда был терпеливым интеллигентом. Если сказали надевать черные лодочки, значит, надо надевать. Папа большой, ему виднее.
В каком-то из начальных классов я возвращалась из школы домой с очень тяжелым рюкзаком. Лямки врезались в мои худые плечи. Посреди дороги они оборвались, и рюкзак со всеми учебниками упал на асфальт. Я стояла над ним и не понимала, что делать. Нести в руках? Тащить по земле? Мой дом уже совсем близко. Я даже вижу наше окно на третьем этаже. Папа с мамой готовят ужин. Горит свет.
Я, наверное, тогда очень растерялась. Может, даже расплакалась, не помню. Мама рассказывала, что папа ждал меня из школы и все смотрел в окно на улицу. И когда увидел «свою Олечку» и мое горе, быстро побежал ко мне и понес рюкзак. А я, счастливая и успокоенная, шла рядом с ним.
Может, поэтому я верю в Бога, Который, как папа в детстве, высматривает меня с нашей кухни. И если нужна помощь, спускается ко мне – той растерянной, застенчивой, худой, маленькой девочке, берет мою ношу совсем по-евангельски. И она становится легка.
Как и мой шаг рядом с Ним, и моя дорога домой.
В рай моего детства.
Мои «сожители»
Трех моих кошек и пса мама называет сожителями. Так и говорит: «Как поживают твои сожители?» В основном очень хорошо.
Когда я приехала в деревню, то поначалу, пока не определилась со своими планами на жизнь, не собиралась заводить животных.
Начала бегать по утрам. И как-то во время пробежки вокруг кукурузного поля прямо из кукурузы с лаем выскочил черный пес и побежал за мной. Я ускорилась – он тоже. Я во двор – он туда же. Как только пес ступил лапами на мою полянку, сменил тактику и стал лаять уже не на меня, а на прохожих, показывая всем, кто теперь тут хозяин.
Я решила не кормить его и не гладить, чтоб не привыкал. Утром точно уйдет. Ничего подобного. Встретил меня, виляя хвостом, как бы объясняя, что это теперь и его дом тоже.
Он был так счастлив найти свой дом, что вел себя как дурак. Я назвала его Балбес.
Моя двоюродная сестра уговаривала меня взять котенка, я отбивалась как могла. Согласилась, но с условием, что беру только кота. Сестра тут же привезла мне его, уверенно сообщив, что это стопроцентный кот. Как она поняла? К ней на дом приходила педикюрша и заодно определила пол всех котят. Сестра с важным видом показала, скажем так, живот котенка. Я посмотрела. Было неудобно признаться, что я ничего не вижу, но ведь не может же педикюрша ошибиться. Пока я об этом думала, сестра села в машину и уехала.
Так у меня поселился кот Матфей. Милый и аккуратный, научился ловить мышей. Мой повидавший жизнь папа утверждал, что мышей ловят только кошки. А меня беспокоило, что кот рос, а то, что делает его мужчиной, нет. Сестра говорила, что все в порядке, надо ждать.
Однажды