Бойкие рассказы – 2. Андрей Ревягин
к дереву.
Будучи резко отодранной, под бурю восторгов, и эта бутылочка пошла по кругу…
И всё бы ничего. Праздник когда-то заканчивается. Начинаются строгие будни. Но есть ещё на земле завидующие или, может, просто злые люди. И скоро до меня дошёл слух, что нормировщицу Нонну называют за глаза «А-а, это та, которая вместо икры мечет поллитровки». И до неё, конечно, это дошло. И вот, вместо того чтобы дуться на тех, кто распустил этот слух, она стала дуться на меня…
Вот и получается, что лучше не высовываться и сидеть смирно. Так спокойнее. Такая вот мудрость, в конце концов, берёт верх. Да об этом ещё, помнится, и сам Козьма Прутков говаривал…
«Нам бы»
(Какие ритуальные маски собирают культовые коллекционеры Океании)
Сейчас мир настолько разнообразен и стремителен в своих проявлениях, что дальше некуда. Скоро нас и папуасы обставят в вопросах экзальтации…
Я, как и многие продвинутые (авангардные!) представители нашего (нет, не Серебряного!) позолоченного века, являюсь коллекционером, да! Собираю маски (разных народов и культур).
Третьего дня посетил специализированный комиссионный магазин «Экзотические маски». И долго приценивался к одному шикарному и редкому по исполнительскому мастерству произведению папуасов Океании, в частности, представителей островного материка Гавайи. Помните, Высоцкий (Владимир Семёнович) пел про легендарного Кука? Про морского капитана и феноменальнейшего исследователя далёких заморских краёв и стран… Вот близ самого острова Гавайи со столицей Гонолулу (если мысленно провести линию в Тихом океане между Японией и Мексикой, то он расположен практически посредине, чуть южнее) в феврале 1779 года (а там – скудно в весеннее время, межсезонье) Кука-то и съели, говорят, местные аборигены. Он был по имени Джеймс, может, и спутали его с другим Джеймсом – Бондом?..
И вот, значит, неторопливо я прицениваюсь в немноголюдном салоне к впечатляющей и эффектной маске, разве что языком не цокаю от восхищения, и подходит тут ко мне один сильно кучерявый (явно не по-нашему) молодой человек, студент из развивающихся стран, как оказалось, и как раз выходец с того самого острова Гавайи, и говорит на хорошо ломанном русском языке:
– Это моя дипломная работа (показывает на облюбованную мной отменную маску), она выставлена на продажу, но я хотел бы поменять её на произведение вашего исконного искусства. Вы, я вижу, коллекционируете наши маски, а мы на Гавайях увлеклись собирательством ваших коренных и кондовых произведений подлинного народного искусства.
Я при этих его словах аж встрепенулся. Вдохновлённый. Мол, щас всучу этому лошаре «стеклянные», как говорится, «бусы». Как конкистадоры Колумба окучивали индейцев, меняя им на чистое золото солдатские одеяла и медные тазики…
Обрадовался (дар речи даже потерял), зачастил, заглядывая ему в чёрные бусинки добрых папуасских глаз:
– Лапти, пимы?.. Балалайка, матрёшки, онучи?.. Деревянные ложки, самовар?.. Тальяночка, веник берёзовый, туески?..
– Я не знаю, – говорит поспешно