Бойкие рассказы – 2. Андрей Ревягин
очень, почти как Дарвин в бане. Забегал сам. И всё отмахивается, как будто это не он совершил… Вот на что способно истинно природное и абсолютно натуральное (не показное) явление! Не подстроенное, не приукрашенное, не срежиссированное, а по-истинному земное и настоящее! Вот что оно делает с людьми!..
Короче говоря, вот на этом самом месте, обращаясь опять к тактике бабочек (что мы узнали на уроке), можно и далее разъяснить ход их инстинктивных действий (а бабочки ведь не думают, им некогда размышлять; они всё выполняют бессознательно, машинально, согласно давно разработанному природой алгоритму, но – и это главное! – у них же всё получается натурально).
Вот бабочка села (а крылья у неё сложены вверх, и «хищных глаз» пока не видно!), птица к ней подлетает, чтобы склевать её, а бабочка – раз! – и крылья свои в стороны быстренько так и распускает, и «хищные глаза» на этих крыльях (размах крыльев хоть и маленький, но если судить по расстоянию между «глаз», то какая же тогда будет пачка (или даже будка!) у самого́ хищника?! – эта мысль кинжально проносится в оцепеневшем мозгу напавшего) – «хищные глаза» как на ту подлетевшую подлую птицу вдруг как глянут (во всей своей решимости и злобе) – вот тут та птица и наутёк сразу бросится (и тут как бы возглас ещё слышится: «Сюда смотреть! В глаза мне смотреть, я сказал!..»).
Или же – эта же птица уже подлетела, села и только вот хочет разинуть клюв на бабочку (слышали, небось, как в драке один из дерущихся вдруг да как закричит: «Ты на меня клюв-то не разевай!» – предупреждает, значит), а бабочка вдруг без всяких предупреждений крылышками своими – бяк-бяк-бяк-бяк! – и глаза «нарисованные» хищные так и забегают, так и закосятся угрюмо у неё на крыльях на эту безмозглую птицу, и тут этой пернатой твари и кирдык приходит – или приступ её настигнет внезапно, или усикается она тут же – самой жёлтой своей солью…
Дядя Федя, правда, не усикался (мы специально смотрели), но струхнул болезный жутко, убежал, как пряник лысиной блестя…
Прибежала, однако, его жена (без всякой видимой ласки на лице). Она, видать, сначала подумала, что это Щегол избил дядю Федю, но потом всё сама увидела, тоже испугалась, опять убежала (вылетела, как муха из стакана)…
А если бы что, то она ведь и сама бы Щегла оттырила, она размерами-то пошире, чем угловой дерматиновый диван будет.
Какой-то мудрец сказал, что практика – это критерий истины… Ну, это в более старших классах изучают. А мы с пацанами в тот день тоже закрепили теоретический урок на практике…
И хоть про нас кое-кто и говорит порой – раздолбаи, мы не спорим и даже соглашаемся (но не более того, так как виляют хвостом только те, у кого недостаёт извилин). Потому что раздолбаи – это если не любимые, то вполне легитимные классные ученики – им не надо всё по многу раз вдалбливать раз за разом, они с первого раза всё понимают. И усваивают…
Когда вы – на пороге нобелевской премии
(Ещё одна мечта человечества)
Все, конечно, слышали