Война и любовь. Сергей Бакшеев
золотое сечение, при виде которого учащенно билось его сердце. Он мог бы руками очертить в воздухе ее силуэт.
– Всё будет впору.
Наталья первым делом нашла вешалку и пристроила свадебное платье на дверце шкафа. Разгладила белую ткань, рассмотрела и расстроилась. Подол длинного платья обгорел, лиф испачкался.
– Я зал в «Трех кабанах» заказала, – промолвила она и прикусила нижнюю губу.
Олег вопросительно посмотрел на Наталью. Она словно извинялась:
– Через неделю Петя в отпуск приедет. Хотела красивую свадьбу, настоящую, в белом платье.
– Подол обрежешь, постираешь, станет еще лучше.
– Думаешь?
Наталья прижала платье к себе, подогнула испорченный подол до колен, повертелась перед зеркалом. Она не заметила, что перешла на «ты», как прежде, когда они были близки. У Олега в груди потеплело.
– Не сомневайся.
Подавленное настроение женщины трансформировалось в деловое. Наталья скинула испорченный жакет, распахнула шкаф, рассмотрела вещи.
– Я всё могу брать? Ты разрешаешь? Мне и белье понадобится.
– Белье в комоде. Обувь и куртки в прихожей.
Наталья расстегнула блузку, обнажив живот, спохватилась, свела руки и строго посмотрела на него. Мешков вышел из комнаты и прикрыл дверь. Он не видел, как она переодевается, но прислушивался и невольно домысливал.
Вот Наталья уже без блузки. Расстегивает ремень, на пол падают мокрые брюки. Она перешагивает через них, выдвигает ящик комода. Пальцы перебирают белье, шуршит вскрываемый пакет – нашла новое. Он даже знает какое. Интимное, для особого настроения, которое им с женой так и не пригодилось.
За дверью едва слышно переступают босые ноги. Наталья избавляется от мокрого белья, надевает новое. Тишина. Она рассматривает себя и смущается. Смущение длится недолго. Наталья мерит обтягивающие джинсы. Ввинчивается попой, затягивает ремень. Подбирает блузку, смотрится в зеркало. Что-то не устраивает. Энергично двигаются вешалки, она переодевается несколько раз.
Наконец Наташа вышла к нему в широких брюках и свободном джемпере. В руках стопка одежды:
– Я бы это тоже взяла. На время, пока новое не куплю.
– Конечно, – выдохнул Олег.
Воображение еще не отпустило его. Он знал этот джемпер с широким воротом. Если его потянуть вниз, обнажится плечо. Он так и сделал, шагнув к ней. Глаза затуманились от нахлынувших чувств.
– Натаха, оставайся. Я же один.
Она дернула плечом и джемпер прикрыл обнаженную ключицу.
– Раньше надо было, Мешков. Ты три месяца пил!
Не в бровь, а в глаз! Он действительно крепко запил после гибели жены и сына. Корил себя в их смерти – зачем он выжил! – и глушил душевную боль водкой. Начальник вошел в положение, прикрывал прогулы, ждал.
А Наталья? Кажется приходила, как многие, с соболезнованием. Он видеть никого не хотел. В башке вертелась жуткая картина смятых тел, боль, водка, похмелье – и так по кругу.
Протрезвел Мешков 24 февраля 2022 года. Проснулся от волнообразного гула мощных моторов. Через город нескончаемой