Он звал волков. Эли Ро
взглядом к хоккейной клюшке. Она была длинная, с глубоким изгибом лезвия и красной рукояткой. Пока отец кружил смеющуюся дочь, Эсбен будто бы невзначай подъехал ближе к клюшке и осторожно коснулся ее пальцами.
– Играешь? – приветливо спросил мужчина, выглядывая из-за плеча дочери, которая продолжала дергаться и заливаться звонким смехом.
Эсбен в смущении отдернул руку.
– Нет.
– Он и кататься не умеет! – тут же вставила девчонка.
Мужчина опустил дочь на лед и с укором посмотрел на нее.
– Сив…
– Правду говорю!
– Он же учится, а это уже хорошо. Ты тоже постоянно падала, когда училась ходить, но никто над тобой не смеялся, – мужчина улыбнулся Эсбену. – Меня зовут Нильс, а это моя дочь Сив. А как тебя зовут?
– Эсбен.
Нильс пожал ему руку. Его ладонь оказалась теплой и шершавой.
– Будем знакомы. Ты здесь один?
Эсбен потер шею.
– Да, но моя тетя живет недалеко.
– А кто твоя тетя?
– София Лундквист.
В верхней части Раттвика не осталось ни одного человека, который бы не слышал о том, что София Лундквист приняла к себе двух осиротевших племянников. Нильс Сандберг не был исключением. Он знал печальную историю детей и сочувствовал им от всего сердца.
– Понятно. У нас здесь не особо много занятий, да? – дружелюбно поинтересовался Нильс.
– Не особо, – подтвердил Эсбен.
– Но ты пришел кататься. Знаешь, что у нас есть стадион?
– Видел. Мне друг показывал.
– Там гораздо удобнее и безопаснее, – продолжал Нильс.
Сив повисла у него на руке, как обезьянка.
– Угу.
– Ты вообще никогда не играл в хоккей?
Родители учили Эсбена и Кайсу не разговаривать с незнакомцами, но Эсбен уже привык, что в Раттвике все было… несколько иначе. Взрослые проявляли поразительное участие, когда узнавали, кто они с сестрой такие. Одни хлопали по плечам и улыбались, другие смотрели сочувственно, третьи – самые раздражающие – начинали тараторить слова утешения. Но Нильс был каким-то другим. Подкупала его задорная улыбка.
– Никогда. Только по телевизору смотрел. Почему вы спрашиваете?
– А хотел бы научиться?
Эсбен несмело посмотрел на него.
– Конечно.
– Я тренирую ребят на стадионе. Поговори с тетей, спроси ее, что она думает по этому поводу. Если София будет не против, то можешь начать со следующей недели. Занятия проходят во вторник, четверг и пятницу.
Эсбен ощутил резкое покалывание где-то в груди, быстро облизал пересохшие губы.
– Правда?
– Конечно. Если захочешь заниматься, пусть София позвонит мне, и я скажу, что тебе нужно будет взять с собой. Мой номер у нее есть. Запомнил, как меня зовут? Нильс. Нильс Сандберг. Да это и необязательно. Просто скажешь, чтобы набрала номер тренера. Все понял?
Эсбен с трудом нашелся, чтобы ответить.
– Нильс Сандберг, – повторил он. – Я запомнил. Спасибо. Спасибо вам большое!
Нильс