Дорогой пилигрима. Вячеслав Гришанов
в сердце странный холод.
Но мои мысли вновь легки,
Я с ними весел, молод.
Мне неприличен с ними торг,
Их привечаю сразу.
Мои желанья и восторг
Считаю, как награду.
Они мне верные друзья,
Без них грущу порою,
И, где б я ни был иногда,
Они всегда со мною.
Друзья мои скромны всегда —
Живут во мне, играя.
Им не страшна печаль, зима
И горечь удалая.
Для них счастливая пора —
Когда венчает лира.
Когда с бокала пью до дна
Движением факира.
И вот свобода мастерства,
Где вдохновенье правит.
Где с песней звонкая душа
В объятиях гуляет.
Влечёт в тиши искусства жар
Желанною мечтою.
Чтоб в наслажденьях божий дар
Манил меня любовью;
Искрился в рифмах и словах,
Достоинством пылая.
И чтоб неведомый мне страх
Не искушал, страдая.
Своим немыслием, враждой,
Слепой порочной бранью.
Тем, чтобы стих казался мой
Простою житейской данью.
Напрасен страха сей удел,
Ведь дар нам от завета.
Во всём отмеренный задел,
Есть каждому и где‐то…
Пишу картины в эти дни,
Стихи, что жаждут страсти.
Все эти щедрые дары
Дают мне радость, счастье.
Пишу для сердца и души,
На трудность невзирая,
Пишу, как прежде, о любви,
Мир лиры воспевая.
Приятен мне сей зимний плен,
Где в тишине, покое
Я в эти дни не омрачен
Усталою рукою.
Пусть не напрасен будет труд,
Порывы вдохновенья.
Стихи, картины пусть живут
Для младо поколенья.
Уверен, скажутся слова
Спустя года, столетья…
Читая зримо письмена
Как символ долголетья.
Памяти Поэта
Убит поэт, изгнанник власти.
Судьбы свершился приговор.
Холодный выстрел эхом страсти
Нарушил отзвуков простор.
Снег белый кровью обагрился,
Взывая Бога, небеса…
Зачем же этот мир лишился
Пророка, гения, певца?
Нашла любимца муз «награда»
Не на пожарищах войны
(В горах далёкого Кавказа),
А в тайных комнатах молвы.
Где плесень черного масонства
Рождалась в связях на глазах,
Где сын французского пижонства
Кривил ухмылкой на губах.
Где чин достоин был почёта,
Где власть безумству предалась,
И где талант судили строго,
«Кнутом» испытывая всласть.
Но чести путь взирал он свыше,
Не запятнав её ничем,
Лишь звуки радости в ней слышал
И не желал ей перемен.
Он не служил бесчестью – трону,
Земных богов не восхвалял,
И в звуках царскую корону
При том