Химия любви. Сарая Уилсон
растрескалась, когда ты сунула ее в печь?
Ах да. В самом деле, я работала над новой формулой, запрошенной одним из разработчиков продукции. Стойкая губная помада, «полностью органическая», без всяких там – итов и – атов, которых в наши дни так опасаются покупатели. Не возьму в толк, чего они боятся. Мало какие отрасли в нашей стране контролируют так жестко, как косметику.
– Циклопентасилоксан вообще-то тоже химикат, – напомнила я Каталине.
Она закатила глаза.
– Ну… строго говоря… не совсем.
Я понимала ее раздражение. Обычная история, уже не раз это с ней обсуждали. Наши обычные техзадания – это как если бы кто-нибудь угостил вас восхитительным, нежнейшим, тающим во рту пирожным, а потом сказал: «Теперь испеки мне точно такое же, только веганское, без глютена, без сахара и без жиров!»
И как прикажете это исполнить?
Впрочем, я стараюсь. И иногда получается довольно-таки похоже.
– И все-таки он считается синтетическим веществом, – возразила я.
Каталина замотала головой.
– Просто добавь немного в смесь. Помада станет ложиться ровнее и трескаться больше не будет.
Каталина была права, но я не теряла надежды найти какой-нибудь другой способ.
Та помада растрескалась не только потому, что ей не хватало силикона. В тот день я была сама не своя, а все из-за Крейга – оттого, что едва не столкнулась с ним в комнате отдыха.
Прежде он там не бывал. По крайней мере, на моей памяти зашел впервые. Ощущения были такие, словно я вышла прогуляться, и вдруг мне навстречу скачет мустанг. Да, мустанги существуют, но все же как-то не ожидаешь встретить дикого жеребца на обычной прогулке.
У меня перехватило дыхание. Я замерла в дверях, поморгала – Крейг не исчез. Стоял посреди комнаты, белокурый красавец с сияющей улыбкой; а я все как-то не могла осознать, что мы с ним находимся в одном пространстве. Что он стоит прямо на том месте, где (если ничего не путаю) я вчера ела греческий йогурт.
Он улыбнулся мне, кивнул и вышел. А я так и осталась стоять с чувством, словно меня сбил грузовик.
– Попугай меня заклюй! – сказала Каталина. Она тоже дала зарок на Новый год – пообещала себе выкорчевать из речи мат – и теперь использовала птичьи эвфемизмы, изобретенные моим дедушкой. – Опять думаешь о нем, да? Каждый раз, когда корчишь такую физиономию, я понимаю, что ты снова мечтаешь об этом пустом месте!
По каким-то непостижимым для меня причинам Каталина не любила Крейга и вечно выискивала в нем недостатки. Так что сейчас я не знала, отрицать ли ее справедливое обвинение или бросаться на защиту чести любимого.
– Крейг вовсе не пустое место! – запротестовала я.
Каталина закатила глаза.
– Ты его прическу видела? Такого количества геля хватит на пять мальчиковых поп-групп! Кем надо быть, чтобы проделывать подобное с собственными волосами?
– Он не…
– А его машина – настоящий танк на колесах; и это уж точно большая красная лампочка!
– Что? Почему?! Совсем не…
Каталина