Леди исправляет прошлое. Мстислава Черная
павильон под белым куполом. Туда-то я и направляюсь.
Спустившись с террасы, я ступаю на извилистую дорожку. На улице ещё прохладно, стоило накинуть палантин, но не возвращаться же из-за тряпки. Я ещё раз зябко передёргиваю плечами. Такое чувство, будто чей-то взгляд сверлит мне затылок. Змеючки? Резко обернувшись, я вижу оттнюдь не компаньонок старшей дочери герцога, а вчерашнего безымянного лорда. Меня будто магнитом тянет, и мы с лордом сталкиваемся взглядами – издали понять трудно, но впечатление именно такое. Лорд, опираясь на ограждение, взирает на меня с высоты.
Что он делает в такую рань при полном параде на балконе?! На том балконе, где вчера я…
А что если кареглазый лорд тоже чувствует тьму?! Ещё один воин света?! Почувствовал вчера тёмное эхо и начал расследование? Тогда понятно, почему он сомневался, провожать меня или идти по следу.
Бездна-Бездна-Бездна!
Отвернувшись, я прибавляю шагу.
Извилистая дорожка бежит через сад. Я огибаю любимый розарий герцогини, и за зелёной стеной разросшейся сирени прохожу под витой аркой, обозначающей начало храмововй территории. Сад такой, каким я его запомнила Над рукотворным водоёмом с яркими декоративными рыбками нависает белоснежная беседка, она тоже часть храмового архитектурного ансамбля.
Сперва я замечаю бело-золотые одежды и блеск статусного венца, изображающего венок из солнечных, а по факту отлитых из золота, трав, очень похожий на корону. Сомневаться не приходится – жрец наслаждается уединением и красотой пруда, игрой разноцветных рыбок, которым он время от времени подкидывает корм. Сам жрец тоже завтракает. Он меня явно замечает, но никак не реагирует. Я низко кланяюсь. Наверняка он ждёт, что, осознав ошибку, я уйду, но я лишь забираю по боковой дорожке в сторону, чтобы обойти беседку по широкой дуге.
– Дитя, – окликает он, убедившись, что я упрямо направляюсь в святилище.
Вот теперь можно приблизиться. Я подхожу к беседке, останавливаюсь в паре шагов от широких ступеней, снова кланяюсь. Хотя я не почитаю богов, я признаю скрытую власть жрецов. В память навсегда врезалось лицо принца, привезённого в родовые земли Гельдернов в кандалах и с кляпом во рту. Его высочество сперва грубо заставили преклонить колени, а потом… Что было потом я не знаю, однако уверена, что принц не выжил.
– Светоч, моё почтение, – приветствую я жреца.
– Что привело тебя в храм, дитя? – голос благостный.
В прошлом я бы наивно поверила, что жреца заботят мои беды, но теперь я ясно ощущаю фальш. Жрец недоволен и моим вторжением, и тем, что вынужден сдерживать недовольство.
– Светоч, – я склоняю голову, – вчера вечером у меня закружилась голова, я почти упала, и, бывший поблизости лорд Лоуренс Гельдерн, предположил, что кто-то использовал против меня тёмную магию. Хотя это кажется странным, лорд был уверен, что ощутил дуновение тьмы. Я прошу вас взглянуть.
– Дитя… Почему ты не пришла сразу? – упрекает жрец.
Послушать – мягко, а взгляд колет.
– Голова кружилась, светоч. Я боялась, что не дойду. А тревожить кого бы то ни было… А вдруг бы тьма