Полный курс уголовного права. Том V. Преступления против государственной власти. Преступления против военной службы. Преступления против мира и безопасности человечества. Международное уголовное право. Коллектив авторов
target="_blank" rel="nofollow" href="#n_167" type="note">[167]. Такая позиция о предмете взятки не может быть поддержана. Включение выгод неимущественного характера в число законодательно регламентированных разновидностей предмета взятки неосновательно расширило бы круг деяний, признаваемых в качестве уголовно наказуемых по ст. 290, 291 УК.
Приведенная выше наша позиция по данному вопросу позволяет утверждать, что предлагаемое изменение уголовно-правовых норм, предусматривающих ответственность за взяточничество, без сомнения, вновь породит проблемы, которые уже имели место, когда предмет взятки по ранее действовавшим УК РСФСР определялся термином «в каком бы то ни было виде». К чему наступать на одни и те же грабли дважды?
В современной уголовно-правовой литературе нет единого мнения по вопросу о признании в качестве предмета взятки сексуальных услуг. Однако этот вопрос ни для теории, ни для судебной практики не является новым. Еще в период действия УК РСФСР 1922 г. и УК РСФСР 1926 г. взятку в форме полового общения ни ученые-теоретики, ни судебная практика не причисляли к материальным благам и не признавали уголовно наказуемым взяточничеством случаи, когда женщина вступала в половую связь с должностным лицом.
Так, А. А. Жижиленко, комментируя уголовный закон, писал: «Поскольку вообще дар имеет характер предоставления какой-нибудь выгоды должностному лицу, постольку оказание ему каких-нибудь нематериальных услуг не должно рассматриваться в качестве взятки… так, например, женские ласки не могут квалифицироваться как взятка: если, например, женщина вступила в половое сношение с милиционером для того, чтобы он не возбуждал дела о краже, и он этому делу не дал хода, то здесь будет бездействие власти, а не взяточничество»[168].
Высшая судебная инстанция в те годы также занимала вполне определенную позицию. «Если женщина отдается должностному лицу, желая этим выиграть дело, находящееся в ведении этого лица, то в ее действиях нет состава преступления», – заключила Уголовная кассационная коллегия Верховного Суда РСФСР по делу Ч.[169]
Еще десять лет назад практически единодушная позиция ученых, подкрепленная судебно-следственной практикой, сводилась к тому, что вступление в половую связь с должностным лицом не содержало признаков состава взяточничества за действия (бездействие), выполняемые им в пользу того, кто предоставил сексуальную услугу (или представляемых им лиц). Теоретических споров не возникало, скорее всего, по той причине, что в стране, как было заявлено с телеэкрана, «секса нет», а уж платного и тем более. Теперь ни для кого не секрет, что сексиндустрия в России – едва ли не самый активно развивающийся бизнес, а ситуация, когда должностному лицу предоставляют лицо, чьи услуги такого характера оплачены, и принимающий услугу об этом осведомлен, далеко не редкость.
В действующем Уголовном кодексе России прямо указано на имущественный характер
См.: Сборник определений Верховного Суда РСФСР 1924 года. М., 1925. С. 55.