Средняя продолжительность жизни. Максим Семеляк
корпус с балконами, похожими на вывернутые карманы.
Его бледный кирпич в духе Центра подготовки космонавтов остался неизменным. Вообще мало что изменилось. Казалось, я поднимусь на этаж и там в холле по общественному телевизору пойдет серия первого «Спрута». На главной дороге я заметил пару не столь исполинских, но все же крупных собак промежуточных пород, шатавшихся без всякого присмотра, а впрочем, и интереса к людям. Они глядели в траву, словно ожидая, что из-под лап рано или поздно выпорхнет кто-то вроде сонливой куропатки. Они имели довольно бутафорский вид – если бывают ряженые звери, то это были они.
Регистратура все так же напоминала железнодорожную кассу и соответственно намекала на то, что в случае чего можно всегда укатить, и даже без помощи Дмитрия Такси.
Внутри висела размашистая карта России, и весь отсек походил скорее на вычислительный центр с рано разошедшимися сотрудниками. Внутри куковали две женщины. Та, что подальше, возилась в углу с потасканным электрическим чайником, я разговорился с ближайшей, сунув в стеклянную прорезь паспорт в изумрудной обложке. Пошел обмен любезностями с преобладанием слова «так». Так вы бронировали? Так у вас же нет сайта! Так я звонил, так вы сказали просто приезжать. Так вы у нас на две ночи? Именно так. Так-так.
В процессе общения она смотрела на меня так, как будто за спиной у меня висел телевизор, где показывали меня же. Я, в свою очередь, смотрел на столик за ее спиной, где стоял недоеденный торт. Сладкого не хотелось, а вот поесть бы не помешало.
Она уткнулась в свой журнал наблюдений, а я взамен взялся изучать интерьеры. Все как везде и всегда – бурые кушетки, чернушные стулья, напольные покрытия, похожие на сгустки старческой локтевой кожи. Вы, товарищ, сядьте на пол, вам, товарищ, все равно. Мне было в самом деле все равно.
Пока она изучала мои метрики, выяснилось, что в библиотеке по четвергам проходят православные беседы, а употреблять наркотические и психотропные средства на территории строго воспрещено, по крайней мере, так было прописано на доске объявлений. Про алкоголь, что характерно, правила умалчивали.
Ниже висел листок с надписью «Азы рукопашного боя – уверенность в своих силах – сохранность православного понимания. Научись постоять за себя и за Веру». Телефон прилагался и состоял из каких-то почти не встречающихся в жизни комбинаций цифр. Надо сказать, что четверть века назад нравы были посвободнее по крайней мере, никто не проводил тут коммунистических бесед и не упоминал психотропные средства.
Часы под потолком остановились и показывали притворное время, которого в жизни, как и телефона призрачного рукопашника, почти никогда не бывает, – десять минут одиннадцатого.
Но эта позиция скорее успокаивала – все-таки аналоговые часы приятнее электронных, те как бы экранизируют каждую упущенную секунду, а стрелки поправимее и добрее,