Обман. Зэди Смит
что он написал про нее?
17. Поездка в Честерфилд
В последующие несколько лет, всякий раз возвращаясь в Манчестер, Уильям всегда делал тайный крюк и заезжал проведать миссис Туше в Честерфилде. Его манчестерским алиби – всегда отчасти истинным – были визиты к старинному школьному приятелю Джеймсу Кроссли, обладателю «одной из лучших библиотек в Англии». Этот Кроссли, по мнению Элизы, нес такую же ответственность за графоманию Уильяма, какую винокурни несли за пьянчуг, а сладкоежки за все еще использовавшийся труд рабов на плантациях сахарного тростника. Именно Кроссли передавал Уильяму материалы для будущих опусов: дневники Дефо с описанием старого города, отчеты о судебных процессах над ланкастерскими ведьмами[20], архитектурные планы старого Тауэра, «Ньюгейтский календарь»[21]. Он собирал старинные письма и книги с детальным описанием костюмов и доспехов, всячески возбуждая интерес Уильяма к ним, пока тот не забирал их себе. Много позже миссис Туше самым серьезным образом размышляла о том, что ее кузен был попросту обманщиком, а Джеймс Кроссли – настоящим сочинителем всех его книг, насчитывавших тысячи и тысячи слов. Но реальность была куда менее впечатляющей. Кроссли оказался крупным мужчиной, страдавшим подагрой, у кого была колоссальная коллекция книг и лишь один друг – Уильям. Он вечно обещал приехать в Лондон, но так ни разу и не выполнил своего обещания. И он также не был готов доверить ни одно из своих редких изданий почтовой карете. Вот Уильям и был вынужден частенько наведываться к Кроссли. И по пути – хотя это было ему совсем не по пути – он делал остановку в Честерфилде.
Он переписывал свои заметки набело по утрам, сидя голый в кровати, а днем устраивался напротив нее и писал. Она видела собственными глазами, какое удовольствие ему доставляла эта писанина.
Когда он обмакивал перо в чернила, на его лице играла улыбка, ему нравилось зачитывать ей вслух самые кровавые сцены и распевать с говорком кокни сочиненные им баллады. Нередко он писал по двадцать страниц в день. И всегда испытывал видимое удовлетворение каждой строкой.
18. «Воровской жаргон» в Честерфилде
Вечерами он был готов оказаться в полном распоряжении миссис Туше, но за ужином продолжал описывать свой первый «настоящий роман» в нескончаемых словесных излияниях. Его план был таков: он намеревался использовать все, что узнал о готике у миссис Рэдклифф и почерпнул у сэра Вальтера[22], и перенести в сюжет повествования о большом староанглийском доме (в качестве прототипа такого дома Кроссли предложил Какфилд-Парк, мрачное елизаветинское поместье в Сассексе). Для Уильяма новое место действия означало новую эстетику. Больше никаких монахов-злодеев и никаких итальянских дожей-интриганов. Вместо них – английские лорды и леди, разбойники с большой дороги, гробокопатели, ньюгейтские типажи и простолюдины из английской деревни разных мастей. В романе появится знаменитый разбойник Дик Турпин[23]!
Один из многих в XVII в. процессов над ведьмами (1612), которых содержали в тюрьме Ланкастерского замка (графство Ланкашир).
Шеститомный справочник, включавший в себя биографии преступников, отбывавших наказание в Ньюгейтской тюрьме в период с конца XVIII по XIX в.
Имеются в виду Энн Рэдклифф, корифей готического романа XVIII в., и сэр Вальтер Скотт.
Ричард (Дик) Турпин (1705–1739) – английский разбойник, герой британского фольклора и популярной литературы.