Путешественница. Книга 2. В плену стихий. Диана Гэблдон
смог бы никому поручить выполнять эти функции за себя. И, что самое важное, враги смогли бы узнать его настоящее имя, что было вовсе не сложно. А где имя, там и прошлое, а где прошлое, там и тюремное будущее. Выходит, что человек, печатающий бунтарские прокламации, и торговец незаконным алкоголем – одна и та же личность, и эта личность – мятежник из Лаллиброха, ранее судимый и наказанный за измену. Каждый из этих пунктов тянул на виселицу, а вкупе они давали основания проделать это с десяток раз.
– Таким образом, когда милорд предлагал мне и маленькому Эуону пожить во Франции, он переживал из-за этих событий, верно?
Фергюс дал мне успокоение. От мысли, что Джейми тревожится не только за свою семейную жизнь, связанную с разводом и дележом имущества, у меня потеплело на душе. Доселе я чувствовала себя виноватой за то, что являюсь причиной отъезда Джейми, а оказалось, что к этому его вынудили обстоятельства.
– Верно. Мы можем только подозревать кого-то из контрабандистов, но ничего не знаем наверняка, как не знаем и того, угрожает ли милорду опасность на корабле или где-либо еще.
– Да, это необходимо знать.
Следовало различать предательство из корыстных мотивов, ради денег и по идейным причинам, то есть основанное на личной мести или на своеобразном понимании справедливости. Во втором случае этот человек может восстановить справедливость самостоятельно, не дожидаясь королевского суда.
– Тогда можно подозревать кого-то из тех шестерых, что мы и делаем. Милорд пригласил их на «Артемиду», но они побывали во всех предыдущих переделках, когда жизнь милорда была в опасности, – во время пожара и падения бочек. И все захаживали в заведение мадам Жанны.
Фергюс помолчал, сопоставляя факты.
– И все были на дороге у аббатства в ту ночь, когда на нас напали из засады и когда нашли удавленника.
– А о печатне они знают?
– Нет, миледи, никто! Милорд очень осторожен в таких вещах и никого не ставил в известность. Впрочем, они могли последовать за ним на городских улицах, если бы захотели, и узнать, что Джейми Фрэзер время от времени живет жизнью печатника Александра Малкольма.
Фергюс ухмыльнулся, замечая:
– Милорда легко узнать на улице.
– Да уж, легко. Но ты заметил, что капитан Рейнс называет Джейми по фамилии? То есть все контрабандисты знают его настоящую фамилию, знают, что Рой – это Фрэзер!
– Это так, – помрачнел француз. – Поэтому так важно узнать, кто предатель. Если он есть среди нас.
Эти слова заставили меня встрепенуться. Я привыкла, что Фергюс всегда был десятилетним мальчишкой с беличьими зубками или хотя бы беззаботным подростком, охочим до удовольствий, а он вырос за это время и возмужал. Теперь он волнуется за своего милорда и готов порвать глотку любому, кто будет представлять опасность для Джейми. Фергюс становился опасен, и можно было только порадоваться, что он на нашей стороне.
Марсали упорно созерцала море, хотя там не было ничего интересного. Она не желала беседовать с нами, да и о чем? Хватило с нее и того, что