Оковы империй. Габриэль Оша
на аккадском языке, посвящёнными Мардуку и его союзникам среди богов. Окна, вытянутые и узкие, позволяли лунному свету проникать внутрь, освещая части колонн, будто напоминая о присутствии богов в каждом уголке храма. Каждая колонна имела сложные узоры, вырезанные мастерами так изящно, что они казались будто струящимися, как вода Евфрата, омывающая этот древний город.
Но взгляд путников устремился дальше, к ещё более возвышенной точке – к зиккурату Этеменанки, стоящему позади храма Мардука. Могучий Этеменанки возвышался на семь уровней, каждый из которых становился всё меньше, приближая вершину к небесам. Отсюда зиккурат казался крепостью, способной выстоять против всего, что может обрушиться на Вавилон. Каждый уровень имел свой оттенок, который, казалось, переливался под лунным светом, добавляя башне мистический облик. На самой верхней платформе располагалась святая комната, где, по преданию, мог остановиться сам Мардук, когда желал приблизиться к своему народу. Гладкий камень, украшавший стены, впитал в себя силу столетий, и даже самые древние легенды Месопотамии казались лишь отголосками времени по сравнению с этим местом.
Тут же, чуть правее, высилась и Вавилонская башня, знаменитая и загадочная. Отражённый свет, как серебряное покрывало, окутывал её. Стены башни поднимались вверх так стремительно и высоко, что, казалось, их венчание исчезает в самой тьме ночного неба. Слуги дома Элби, подошедшие к храму, остановились перед массивными воротами, украшенными символами бога богов, и, сделав последний шаг, вошли в святую территорию, пропитанную древней магией.
Каждый шаг по мраморным плитам, покрытым тонкими трещинами времени, словно переносил их в другой мир, в котором жили духи предков.
Тугар и Бел-узур вошли через приоткрытые ворота храма, настороженно оглядываясь. В их взглядах мелькала тревога, ведь отсутствие охраны казалось странным для столь священного места. Тишина была такой глубокой, что казалось, будто сама земля замерла, прислушиваясь к их шагам. Тем не менее, они решили рискнуть и, доверяя своим судьбам, двинулись вглубь храма. Их шаги раздавались эхом в сумраке, где мягкий свет масляных лампад трепетал, словно живые огоньки, стараясь развеять мрак.
По мере того как они продвигались, узоры на стенах храма, изображающие величественные сцены древних побед и божественных явлений, становились всё более чёткими. Стены, словно живые, шептали истории о великих жрецах и героях, которые, жертвуя собой, добивались славы и почестей. На этих барельефах можно было увидеть, как богини и боги спускаются с небес, чтобы наблюдать за судьбой людей, их лица светились божественным светом, а позы были полны грации и мощи.
В воздухе витала лёгкая сладковатая вонь масла, которая, казалось, была окутана духами предков, ждущими, когда к ним обратятся с просьбой о помощи. С каждым шагом Тугар и Бел-узур всё больше ощущали вес этой древней атмосферы, которая окутывала их, как нежный шёлк. Эта чувственная магия затаила дыхание вокруг них,