Оковы империй. Габриэль Оша
в сердце Тугара, как удар молота по раскаленному металлу. Он смотрел на Бел-узура, и в их взглядах перекликались переживания и надежды, страхи и мечты. Они понимали, что их выбор определит не только их судьбы, но и судьбы тех, кто остался дома. Словно в молчании храма раздавался вопрос: будут ли они готовы принести высшую жертву ради будущего?
Собравшись с мыслями, Тугар произнёс, как будто из глубины души вырывалась его решимость:
– Мы готовы к этой клятве, даже если не знаем всех её последствий. Но мы хотим, чтобы наши семьи были защищены. Защитить их – это наша святая обязанность, и пусть эта клятва станет щитом для них.
Бел-узур, чувствуя, как внутри него пылает огонь братства и преданности, кивнул, подтверждая его слова:
– Мы выступаем перед вами, чтобы дать эту клятву, и пусть Мардук будет нашим свидетелем. Мы готовы рискнуть всем, чтобы выполнить его волю.
Жрецы, удовлетворённые их решимостью, обменялись взглядами, полными глубокого понимания. Их лица, освещённые тусклым светом лампад, отражали мудрость веков, которые они хранили. Они начали подготовку к обряду, их движения были точными и ритуальными, словно они выполняли древние танцы, которые помнили века. Каждый жест был наполнен значением, каждый звук – напоминанием о том, что они стояли на пороге великой тайны.
Тугар и Бел-узур почувствовали, как священная атмосфера храма окутывает их, как облако благодати. Вокруг них раздавались шёпоты духов предков, которые, казалось, благословляли их выбор. Они взглянули друг на друга – в глазах отражалась не только страх, но и надежда. Боль от возможной потери переплеталась с обещанием великой силы и защиты.
В этот момент время будто остановилось. Под светом ламп, освещающих священные знаки, судьбы Тугара и Бел-узура были навсегда переплетены с судьбой Вавилона. Каждый вздох звучал как молитва, каждое движение было шагом в неизведанное. Они понимали, что этим обрядом они не только принимают на себя груз ответственности, но и открывают двери к новой реальности, в которой каждый из них обретёт не только силу, но и смелость, необходимую для противостояния надвигающимся тёмным временам.
Сердца их наполняли противоречивые чувства: решимость идти вперед и страх утратить всё, что они знали и любили. Вокруг стоял величественный храм, его стены хранили бесчисленные истории, и теперь они становились частью этой древней легенды. В ритуальной тишине ощущалось предвкушение, как если бы сама земля затаила дыхание в ожидании их решения. После минутного затишья, когда даже тени на стенах храма, казалось, затаили дыхание, громогласный голос верховного жреца Зардухта разнёсся по священному пространству, как могучая река, прорывающаяся сквозь камни. Его слова были пропитаны священным трепетом и древней силой:
– Перед святым ликом Мардука, владыки неба и земли, клянёмся мы, мужчины и женщины дома Эльби, хранить верность данному обету. Пусть это серебро и золото служат великой цели Вавилона, и пусть наша кровь, окропившая этот свиток, станет печатью клятвы.
Казалось,