Рождённая на стыке веков. Шаира Тураповна Баширова
Потом и про тебя спросил, я не знала, говорить ему или нет, прости меня, я сказала, что ты вернулась в свой кишлак. Он постоял несколько минут, потом развернулся и ушёл, так ничего больше и не сказав, – рассказала Хадича.
Я аж привстала со стула.
– О, Аллах! Это же Мирза! – воскликнула я.
– Он не назвал себя. Такой видный, симпатичный, был в военной форме, поэтому меня это и насторожило. Испугалась я, – ответила Хадича.
– Это муж Бахрихон опа, на войну тогда ушёл, я думала, он погиб. Где же он столько лет пропадал? Значит… он пришёл в двадцать шестом году? – опять сев на стул, спросила я.
– Да, говорю же, через месяц после того, как тебя увели, – ответила Хадича.
– Где же его искать? – растерянно пробормотала я.
– А зачем искать? На заводе он работает, я его однажды там и видела. Правда… я сама уже пять лет там не работаю, не знаю, там ли он ещё, – сказала Хадича.
– Конечно, как я сразу не догадалась. Он же без завода не прожил бы. Мне идти нужно, – сказала я, опять поднявшись со стула.
Хадича тут же взяла сумку из материи и положила в неё хлеб, колбасу, банку сгущённого молока, тушёнки, печенье, сахар и даже соль и кусок мыла, отдельно, завернув его в старую газету.
– Что Вы делаете? Я не возьму, – воскликнула я, когда она сунула мне сумку в руку.
– Я никогда не забуду, что ты для меня сделала, Хадича, когда я, голодная, металась на улице. Сама не будешь есть, сына накормишь. Не откажи, прошу тебя, – схватив меня за руку, сказала Хадича.
Мы вместе с ней вышливо двор.
– Я обязательно поговорю о тебе с Колей и жилье для тебя. Он поможет, я уверена. В этой комнате, меня прописали, Коля постарался и Солиху тоже прописали. А для тебя, он попросит отдельную комнату, обещаю, – сказала Хадича.
– Хорошо, я ещё зайду на днях. До свидания. Пойдём, Абдулла, – сказала я, взяв сына за руку.
– Значит, в честь отца сына назвала? Очень на него похож, – сказала Хадича.
Ничего не ответив ей, я пошла по тропинке в сторону завода, совсем забыв, что должна была идти к участковому.
– Мирза… значит он вернулся… эх, Бахрихон опа… была бы ты жива сейчас, – бормотала я себе под нос.
Дойдя до завода, я увидела, что на проходной стоит совсем другой человек.
– Ну да, столько лет прошло. Жив ли Пулат акя… – подумала я, подходя ближе.
– Тебе чего, дочка? – спросил мужчина, лет шестидесяти, с седыми, но ещё густыми волосами, с крупным носом, с широким подбородком, краснощёкий, с добрым взглядом карих глаз и с усами, над узкими губами.
– Здравствуйте. Я… мне Мирзу, я к нему пришла, – сказала я.
Мужчина вышел из-за перегородки проходной и подошёл ко мне. Потом взглянул на Абдуллу.
– А это кто? Такой большой и сладкий? А от деда сахарок примешь? – нагнувшись над ребёнком и протягивая ему кусок сахара, улыбаясь, спросил мужчина.
Абдулла взял сахар и тут же сунул его в рот.
– У