Белая воробейка. Е. Вишня
своими делами.
Филипп настаивать не стал и – вместо этого – энергичным шагом направился в комнаты для слуг, дабы удостовериться, что никто не бездельничал в присутствии хозяйского сына.
Брат тем временем не спеша преодолел коридор и переступил порог гостиной. Это место являлось гордостью семьи Брукс – мягкие английские ковры ручной работы, изящно расстеленные по полу – именно с них мать неизменно начинала экскурсию для гостей. Затем она переходила к мебели, которая, разумеется, была изготовлена на заказ чуть ли не у самого Карло Бугатти.
Справа от камина, на самом видном месте, расположилась картина – скандальный оригинал Джона Сарджента «Портрет мадам Икс». Честно говоря, до сих пор не могу понять, как эта картина оказалась у нас, а главное – как мать согласилась на это.
Долгими зимними вечерами поленья в камине весело искрились и трещали, и в убаюкивающем полумраке комната мадам Икс обладала не только загадочным, но и мистическим видом. Днем она едва ли привлекала чье-либо внимание. Только Эсси неодобрительно качала головой и бормотала о стыде и грехе, вытирая пыль с деревянной рамы.
Альфред прошёл мимо картины, и ему оставалось всего несколько шагов до лестницы, после чего он бы заметил меня.
Но его внимание привлек Кристофер, который по-прежнему вчитывался в газету.
– Крис, – бодро позвал его Альфред, но приподнятое настроение быстро переменилось – лоб слегка нахмурился. Несомненно, он уловил характерный запах, витавший в воздухе.
– Фредди… – выдохнул Кристофер, поморщившись, вероятно, от головной боли, вызванной абсолютно неуместным, даже чуждым здесь громким голосом. Он сделал последний глоток остывшего кофе и встал со стула, чтобы поприветствовать брата. – Как добрался?
– Честно сказать, не без проблем: у кареты отлетело колесо. Прямо перед поместьем Картрайт. Я уж начал думать, что придётся останавливаться у них или пробираться пешком, – ответил Альфред.
Он вошел в распахнутые двери столовой, и его внимательный взгляд задержался на точёном бледном лице.
– Выглядишь неважно. Праздновал что-то?
Кристофер тихо усмехнулся:
– Последний год в колледже. Ты же знаешь, каково это, – поймал направленный на него взгляд, и тонкие губы недовольно скривились. – Только не начинай.
Они несколько секунд пристально смотрели друг на друга, и я прекрасно понимала этот безмолвный диалог, который возникал почти при каждой их встрече. Он был слишком интимным, чтобы за ним наблюдали так, как сейчас это делала я. Но теперь момент был упущен, поскольку я не могла ни заявить о своём присутствии, ни незаметно уйти.
– Отец писал, что ты снова играешь, – нарушил молчание Альфред, тем самым разрушив хрупкое равновесие, установившиеся между ними на короткий миг. В его голосе прозвучали осторожные нотки. – Баккара, покер?
– Блэкджек и чёртова рулетка во французском казино, – резко ответил Кристофер. Знакомое чувство раздражения мигом охватило