Преступность в крупных городах Восточной Сибири. Сергей Шоткинов
При этом велика опасность отката в сторону клинической криминологии. Безусловно, роль биологического в личности преступника нельзя переоценивать. Однако не следует абсолютизировать и социальное. Вероятно, возможен какой-то разумный баланс первого и второго, путем исследования которого можно будет дать ответ на вопрос: а каковы же общие усредненные причины преступности как социально-негативного явления? Современная криминология, причем как российская, так и зарубежная, эту проблему пока не разрешила. Исследования в области «гена преступности» результата пока не дали, но и исключительная «социальность» криминогенных детерминант весьма условна. Не вдаваясь в более подробное освещение этой проблематики, заметим, что она еще отнюдь не исследована до конца.
В связи с вышеизложенным следует отметить, что «социологизация» изучения преступности отразилась и на методологии исследований ее территориальных различий. «Основным противоречием, непосредственно определяющим тенденции динамики преступности в регионах, служит противоречие между относительно равномерно растущими потребностями (и изменениями их структуры) и относительно неравномерно меняющимися возможностями их удовлетворения (в зависимости от социально-классовой принадлежности, сферы занятости, территориальных различий, оплаты труда)».[32] А. И. Долгова подчеркивает, что исследования преступности в семи регионах РСФСР в 1988 г. подтвердили «выводы о социальной природе преступности и ее причин».[33]
Выше упоминалось о превалировании подхода к изучению социального через географическое. При этом географическое расположение региона рассматривается лишь как особенность проявления социальных противоречий, т. е. как обстоятельство, относящееся к характеристике «причин причины» преступности, с одной точки зрения, или к характеристике самих причин преступности – с точки зрения многофакторного подхода.
Исходя же из посылки о неопределенности общей причины преступности, не отдавая приоритета социальному или биологическому в детерминации преступности, следует, вероятно, поставить вопрос об определении географического через социальное в общих чертах. Разумеется, речь идет не о географии в чистом виде, но о географии преступности, которую также можно именовать (о чем мы указывали выше) геокриминографией (с позиций описательного подхода) или геокриминологией (с позиций общетеоретических). Предмет подобного рода научного направления был определен нами ранее, исходя из него, было дано определение географии преступности. Таким образом, мы пытаемся определить геокриминологическое через социальное. Под социальным в широком смысле понимается совокупность экономических, культурных, этнических и других факторов, естественных природных особенностей страны (региона), взятых на определенном пространственно-временном отрезке, через изучение которых мы выявим их влияние, с одной стороны, на показатели уголовной статистики
См., напр.:
См.