Тихая охота. Константин Павлович Бахарев
такое? Тот посмотрел, и вдруг остановил машину. Вытащил телефон и начал звонить.
– Семёныч, пожар у нас! – кричал Анатолий, не сводя глаз с белого облака, а то продолжало распухать. – Лес горит, примерно двадцать седьмой квартал. Понял, понял!
Уазик дальше побежал по дороге, которая спустившись с увала, нырнула в тайгу и начала петлять, объезжая деревья.
– Прямой то дорогу нельзя было сделать? – возмутился Тимур, он вспомнил, как крутился здесь, когда ехал на своей «Ниве».
– Так она и была прямой, – Анатолий крепко держал руль, даже костяшки пальцев побелели. – Помню, как трактора её прокладывали, как по ниточке шла. А потом кренделями пошла.
– Это как?
– Ну, видишь ведь. Да, спасибо тебе, что пожар заметил, – водитель сбавил ход, объезжая яму с водой. – Лесные пожарные не заметили, хотя техники у них до чёрта. И на вышках камеры стоят, и самолёт с патрулём летает, и с космоса фоткают со спутников.
Внезапно дорога выпрямилась, по обочинам замелькали плакаты об охране леса и через несколько минут грунтовка влилась в другую, более накатанную и широкую гравийку. Здесь же, рядом с навесом и скамьями под ним, стояла машина ДПС. Патрульный махнул уазику полосатой палочкой.
– Здорово, Толя, – полицейский поздоровался с вышедшим водителем. Тимур вылез с уазика, размяться надо, а то растрясло всего.
– Фамилия как ваша? – глянув на него, спросил патрульный. – Документы есть у вас?
Покопавшись в рюкзаке, Тимур нашёл и вытащил водительские права. Отдал их полицейскому.
– Ага, – сказал тот, прочитав фамилию. – Гражданин Акчурин. Жена вас ищет второй день. Где машина ваша?
– Капец мне, – Тимур почесал шею. – Телефон сел, машина в овраге, еду домой.
Он рассказал свою историю и добавил, что, видимо, в Соликамске не останется, а уедет в Пермь, чтоб жену успокоить. Та, скорее всего, вернулась от мамы раньше чем хотела.
– Я отойду по нужде, – сказал он, убирая обратно права. Анатолий кивнул, патрульный, как понял Тимур, был его родственником, и они заговорили о каких-то знакомых, о лицензиях на лося, запчастях для снегохода и прочем.
Зайдя в лес шагов на десять, Тимур вытащил из рюкзака пачку салфеток и только собрался присесть, как вдруг что-то тихонько толкнуло его. И совсем поневоле, думая вовсе о другом, он просканировал местность. В уазике возилось что-то блёклое, сгусток чего-то беловатого, а примерно в километре отсюда, в глубоком глухом логу катились два мутных шара.
Секунду Тимур решал, что делать: бежать с воплями к полиции, или снять штаны и сделать дело. Выбрал второе, заодно и успокоился, как-то забыл об опасности. В солнечный день, на большой дороге, рядом с родной полицией ничего не страшно. Городской тогда был Тимур, верил не в жизнь, а в чепуху всякую.
По гравийке пронёсся фургон, за ним пара легковушек, все на юг, в сторону городов. Тимур подошёл к Анатолию, тот рассказывал, как будет нижние венцы у бани менять.
– Да лучше новую поставь, – сказал патрульный. – Хотя батя и против, но ты же старший сын, меня-то