Месть, любовь и некоторые животные. Евгений Кремнёв
смотрел на завиток, потной спиралью прилепившейся к когда-то любимой щеке, на чужие испуганные глаза. Гримаса отвращения скривила его лицо,
– Что ты здесь делаешь? – сказал он и перевернулся на спину. Ольга приподнялась на локтях. Губы ее дрожали, – Я твоя жена, Сережа!
– Жену хотят! – отрубил он равнодушно. – Я тебя больше не хочу!
…Саднящая забота тоски сморщила Сергеево лицо и вытолкнула из постели. Жены не было, но это никак не тронуло его. Между штор пробивался утренний луч, пропитанный желтым ядом тоски. Сергей протянул ладонь и поймал солнечную нашлепку. Он убедился, что это – яд.
Без неё все – яд!
Он наскоро оделся, не умываясь, не чесанный, и не бритый, пошел вон из квартиры.
На улице яд разнообразно мимикрировал – то сверкал в зеркальных витринах магазинов, то стекал с завитушек чугунных оград, то заливал отравленными узорами асфальт. Отрава, испаряясь, попадала в кровь и оттуда передавалась слюне: во рту было так, словно он сжевал клок жженой шерсти. Он поминутно отплевывался, пробивая коридор брезгливости в спешащей толпе.
В музее длинноносая билетерша сказала, что Ольга ушла. Только что. Плевать он хотел на всех Ольг!
– Я сейчас, – буркнул Сергей. – Там подожду.
– Дак кабинет закрыт!
– Ну и что! – он зыркнул на билетершу с такой ненавистью, что музейный цербер проглотил язык. – Около кабинета подожду…
Свернув в катакомбный коридор – тот что упирался в 0льгин кабинет – он застыл, прислонившись к холодной стене. Ему было сосем дурно. Рвотная спазма подкатывала к горлу. Еще он пытался вслушиваться: не поплелась ли длинноносая нюхалка за ним. Оттуда послышались голоса – пришли первые посетители. Сергей выскочил из своего укрытия, больной птицей пролетел перекресток сходившихся коридоров и забежал за лестницу. Голоса смолкли как по команде, но он сей факт проигнорировал – перед ним было то, что привиделось в его вчерашней грезе: металлическая дверь, за которой скрывалась сладкая химера.
Он потянул ручку многопудовой двери, и она на удивление легко и без скрипа подалась, открыв зовущую черноту нутра.
…Когда в застойную прохладу влился новый запах, ему казалось, что в непроницаемом мраке и полной тишине он провел уже несколько лет, неустанно шагая к влекущему фантому, несомненно обретающемуся где-то там, в неизвестности долгого пути.
Впереди начало сереть и стало теплее. Он ускорял шаги. По бокам проступили стены, сложенные из известняковых плит с концентрическими узорами и таинственными письменами – египетскими, вавилонскими? В сходящейся дали каменного туннеля засветился прямоугольник, похожий на кусочек рафинада. Сергей почти побежал.
…Ступени были залиты нестерпимо ярким светом. Он шагнул в световую ярь и тут же отступил под защиту каменного свода – глазам такого не вынести. Он пощупал необъятный карман гавайки и вытащил темные очки. Там же была початая пачка сигарет. Смертельно