Роман С Продолжением. Шаира Тураповна Баширова
и спокойно уснул. Парень был вымотан, он устал от ожидания, от побоев, от безысходности. Ему вдруг стало всё равно, что с ним дальше будет. Шершень сказал, что срок будет, самое меньшее, восемнадцать лет, это в лучшем случае. Так какая разница? Пусть будет так, как будет и Сергей смирился со своей участью. Да и что он мог? На суде он видел нечто, похожее на отработанную постановку, со свидетелями, прокурором, адвокатом, к словам которого вовсе не были намерены прислушиваться и…своих родителей.
Перед глазами стояли их измученные, усталые лица, с выражением недоумения в глазах. Дмитрий, в конце концов, поехал в министерстве внутренних дел и решил зайти к самому министру. Ведь и он работал в министерстве здравоохранения, но там было проще, намного проще. Дмитрий понял многое, с этими хождениями по мукам. Он и на работу ходил урывками, хорошо, есть машина, не нужно было время на автобусы тратить. Но к министру его просто записали, сказав, что вызовут. Дмитрий уверял, что у него вопрос жизненно важный и решается судьба его сына… да кому было дело до его сына? До того, что едва начавшись, ломается его жизнь. Дмитрий, правда, сначала обрадовался, сказав Полине, что его вызовут на приём, но прошло время, начался суд, а Дмитрия так и не вызвали. И когда он вновь поехал в МВД, ему сказали, что министр уехал в длительную командировку, после событий в Афганистане.
Так, Дмитрий, ничего не добившись, сидел на суде с чувством вины, не смея смотреть в глаза Сергею. А Полина только плакала, она приносила Сергею поесть, да, продукты брали, конечно, но до Сергея они так и не доходили. Видимо те, кто конвоировал осуждённых, со спокойной совестью ели то, что приносили родственники своим детям и близким. Сергей смирился со своей участью, впрочем, другого выхода у него не было. Шрам говорил ему, что не стоит переживать и портить себе нервы.
– Всё равно будет так, как решили наверху, – сказал он.
– Ну что, братишка… сегодня вынесут приговор. И полетишь ты по этапу, а там… там тоже можно жить, ежели с умом и не лезть поперёд батьки, – сказал Шершень, когда Сергею сказали:
– Павленко? На выход!
Сергей улыбнулся и вышел из камеры. Как и говорил Шершень, Сергею дали восемнадцать лет строгого режима. Вот если бы Игоря убили, ударив ножом один раз, статья была бы совсем другая и срок помягче, а может и состояние аффекта применили, а так… шесть ударов ножом, особая жестокость преступления, ещё и умышленного, ведь перед тем, как убить, Сергей бил его… Один удар кулаком, для прокурора означал жестокое избиение.
Сергей услышал стон и плач Полины, женщина с отчаянием подбежала к клетке, в которой сидел Сергей. Её грубо оттолкнули, сказав, что не положено. Полина едва не упала, Дмитрий успел подхватить её. Сергей сжал кулаки.
– Перед тобой женщина! Что же ты делаешь, ублюдок? – не выдержав, произнёс парень.
Конвойный просунул автомат через отверстие решётки и в секунду, с силой ударил прикладом Сергея по лицу и крикнул:
– Молчать! А вы – на выход!
Это он приказным тоном сказал Дмитрию и Полине.
– Папа?