Егорка из детского дома. Софья Орех
утро вас станут вызывать на допросы. Сюда понаедут с десяток следователей, которые начнут опрашивать всех детей на предмет жестокого обращения с ними. И поверьте мне, что наши дети – ещё те фантазёры. В отместку за какие-то мелкие обиды они такого наговорят.
– Так с Ванжусом же уже всё это было! Все были: и милиция, и прокуратура, и опека! – воскликнула та.
– Вот именно! С Ванжусом всё это случилось потому что ситуация вышла из-под контроля. Если бы он не убежал в город и не привёл сам милицию то, скорее всего никто и никогда не узнал бы об этом. Сами бы всё решили, – Лариса Ивановна вздохнула и с проникновенной интонацией в голосе продолжила: – А результатом прошлого посещения детского дома этими структурами, как вы помните, стало позорное увольнение Фёдора Силантьевича. И где он сейчас? Преподаёт историю в третьеразрядной коррекционной школе. Вы этого хотите, Лидия Фёдоровна?
– Н-нет, я к-конечно не хочу этого, – как-то неуверенно ответила та и свела брови: – Так я же не виновата ни в чём. Меня же здесь не было, когда всё это случилось.
– Фёдора Силантьевича тоже не было в том подвале в тот момент. Тем не менее, с него, как с руководителя детского дома был самый строгий спрос. Никто и не посмотрел на его прошлые заслуги и долгий стаж работы, – Лариса Ивановна, чуть прищурив левый глаз, внимательно следила за женщиной. Было очевидно, что та находится в глубоких сомнениях.
– Н-ну, хорошо, Лариса Ивановна. Похоже, что вы убедили меня, – директриса подняла нерешительный взгляд на свою заместительницу. – И, похоже, что вы прямо сейчас помогаете мне избегнуть участи Фёдора Силантьевича. Я вам очень признательна.
– Всегда рада помочь вам, Лидия Фёдоровна. И не беспокойтесь – я сама за всем прослежу и вас обязательно буду держать в курсе, – с серьёзным выражением лица произнесла Лариса Ивановна.
– Хорошо, Лариса Ивановна, держите меня в курсе дела. И да, кстати, Вы
в этот раз почему-то не принесли мне информацию по последним поступлениям шефской помощи. Я видела сегодня, как на заднем дворе разгружали фуру с очередной гуманитаркой.
ГЛАВА 19
Егорка пришёл в себя почти сразу же после того как его перенесли в изолятор. В голове у него шумело. Перед глазами всё кружилось и расплывалось. И главное – невыносимо болела нога.
– Мама, мамочка … – застонал, заметался он и потянулся рукой к затылку, чувствуя и там сильную боль.
– Егорушка, я тебе сейчас укол сделаю и нога меньше будет болеть, – над мальчишкой склонилась врач Людмила Алексеевна со стеклянным шприцем в руке и попыталась повернуть его на бок.
–– Больно, ой, как больно! – громко взвизгнул Егорка и нечаянно оттолкнул руку врачихи. Шприц выскользнув, упал на пол и разбившись, разлетелся на мелкие осколки.
–– Что ты сделал, Егор?! – всплеснула руками женщина и ,закусив губу, достала из холодного железного стерилизатора второй стеклянный шприц.
В этот момент в изолятор зашла заместительница директора. Она с озабоченным