Вся правда во мне. Джулия Берри
что случилось с Лукасом?
– Въаги, – мне хотелось выть от бессилия. – Каабъи. Вайгха.
Он не понимал. Мне нужно заставить его.
– Вайгха! – закричала я. Горло, не привыкшее к такой нагрузке, начало болеть.
Враги! Корабли, война! Пойми же меня! Твой старый враг вернулся! Тот самый враг, с которым ты сражался много лет назад. Неужели это для тебя ничего не значит?
Смахнув слезы, я села на корточки и наклонилась к утоптанной в камень земле. Я хотела написать, но из-за паники не вспомнила, как это делается. Наверное, «я не знаю» было единственным, что я сумела накарябать.
Палкой я кое-как изобразила корабли, идущие по реке к Росвеллу.
Он смотрел на меня.
– Да я сделал из тебя художницу, как я посмотрю? – сказал он и хмыкнул. Это показалось ему смешным.
LXXIV
Я повернулась, чтобы уйти, но он схватил меня за руку.
– Погоди. Сколько кораблей?
Я пальцами показала, что три. Он кивнул и прищурился, что-то подсчитывая.
– Переселенцы.
Это был не вопрос. Я кивнула.
– Значит, они вернулись, чтобы уничтожить Росвелл. Как раз вовремя, – он скрипуче рассмеялся. – Мы же все время их к нам приглашали, разве не так?
Я протестующе замычала.
– Что, тебя потянуло погеройствовать?
Погеройствовать.
– Вуках!
Он пожал плечами, потом рассмеялся.
– Ты неровно дышишь к этому щенку? Уверен, что и ты ему нравишься, из тебя получилась славная девчонка.
Его жестокость попала в цель. Мы оба знали, что мое лицо самое невзрачное из невзрачных.
Я топнула по тому месту, где был нарисован Росвелл.
– Им нужна хорошая чистка, – сказал он. – Они не стоят того, чтобы их спасать. Какое тебе до всего этого дело?
Я постаралась, чтобы мое лицо не выражало ничего. Он наклонился и, обдав меня своим зловонным дыханием, прошептал:
– Почему-то я уверен, что они очень хорошо с тобой обращались.
Я по-прежнему старалась оставаться невозмутимой, но он-то знал, что его удар достиг цели. Отослав меня домой, он точно знал, как они будут ко мне относиться.
– Кто из них был добр к тебе? Назови хоть одного.
LXXV
– Посиди тут, – сказал полковник, – я согрею тебе чай.
Я замотала головой.
В стороне раздался какой-то грохот. Выстрелы не так далеко отсюда. Каждый из них может попасть в твою грудь.
Он понюхал воздух как голодный медведь и повернулся на звук.
– Ах! – Он услышал звук, которого так долго ждал, звук, как стрелка компаса для воина, которая всегда показывает на север.
Я тронула его руку и показала пальцем в направлении стрельбы.
Он покачал головой.
– Это не имеет ко мне никакого отношения. Лукас давно вырос и стал мужчиной. Он может сам за себя постоять.
Жестокость в его глазах лишь подтвердила его слова.
LXXVI
Какой же нужно быть дрянью, чтобы наплевать на собственного сына?
Он