Метафоры любви. Диссоциативная теория любовного переживания. Сергей Букловский
в опыте принятия своей конечности… Завершаясь, любовь начинается. Верность, глубокая привязанность к другому предполагает преодолевающий цензуру опыт диссоциации, ведь наслаждение обладанием лишь конституирует скорбь утраты. Как и ностальгическое наслаждение неимением – тем, чего больше нет, но что уже является частью субъекта. Образуется зазор между Я, как спонтанно обращенным на себя центром субъекта, и другим Я, как модуляцией рефлексивности, не обращенной к инстанции Я, которая позволяет хранить верность субъекту в любви к другому (je suis un autre). Ведь Я совпадает с собой только в том приоритетном случае, когда в отношении обращается к чему-то другому, относительно себя. Это совершено другое по отношению к Я и позволяет явиться любимому в мир субъекта – вступить бездонной открытостью своей пустоты (тому, чем субъект мог бы быть) в резонанс с пустотой, заключенной в сердце другого (!). В той мере, в какой субъект реализует устрашающие качества своей сексуальности, держит это измерение открытым, он выходит за свои пределы (пределы эгоцентризма) и именно в этом пространстве располагается место того, кого он любит! Уникальность объекта любви не имеет ничего общего с конкретным Я как способом присутствия в мире, но имеет отношение к двойному парадоксу – каждый становится тем, что он есть, в меру того, как другой, изначально отличный от него, становится самим собой, кристаллизуясь в этой отличности. Отрицание правил сообщества роднит диссоциативные процессы с любовным переживанием. Субъект интроецирует предполагающую близость как диссоциацию бытия и сущего. Любимый же является для него тем, чем может быть только он, являя бытие, которое дает узнать себя уникальным с точки зрения желания образом в свободе быть собой, – свободе, приводящей в тревожное смятение развенчанием иллюзии индивидуальности. Инаковость другого высвобождает любовное переживание от всего, что является в желании субъекта не собой (!), распахивая двери опыту метапсихологической достоверности. Любовное переживание связано с бытием, присущим конкретному субъекту и питающим его неограниченную свободу. С точки зрения жизни в обществе настоящая любовь, проникающая в глубину другого на уровне переживания и предполагающая подобное отношение ко всем членам сообщества, невозможна. Без другого субъект не способен быть собой, но когнитивное значение (преломление значения) его слов, идущее в мир других как значение его личной истории, оказывается полностью оторвано от аффективного содержания. Диссоциация непосредственным образом констеллирует этот гибрид личности!
В переживании обнаруживается мультиперсональность, не исчерпанная ни одной социальной функцией: – раскол является началом переживания, всегда образующий нечто, находящееся за пределами бытия субъекта, – другое бытие понимающего субъекта, не выводимое из предшествующего, но дающее возможность сохраняющего это непонимание расширения реальности. Диссоциативное отчуждение лучше