Позывной «Милашка». Эротический боевик. Валерий Железнов
инвалидку домой, дохлых на кухню откармливать! – распорядился подполковник.
– Эта, с инвалидностью, из добровольцев, – понизив голос, сказала капитан, – по закону не имеем права отказывать.
– Ладно, в канцелярию. Потом разберёмся. Чёрт бы её…! Ещё добровольцы есть?
– Двадцать три, – доложила военврач.
– Хорошо. Постройте сотню, капитан.
– Становись, – скомандовала начальник комиссии, – живей, живей! Да поворачивайтесь вы!
Призывницы неумело становились в строй, подгоняемые властными тычками капитана.
– Смирно! – гаркнул военный. – Я военный комиссар, подполковник Ромашкин. Все вы призваны на военную службу по указу Её Величества об экстренной мобилизации. Вам будет оказана честь стать на защиту Империи. Сейчас я назову каждой из вас цифру. Это будет первая цифра вашего личного номера. Запомните её и, когда прикажут, разделитесь по номерам. В дальнейшем вы пройдёте сортировку и будете направлены в учебные лагеря.
Затем подполковник стал совершенно безразлично осматривать обнажённые тела, трогал, где ему нужно было, ощупывал мышцы, приказывал повернуться, опять осматривал. Потом тыкал пальцем левой руки в грудь девушек и называл цифры, которых оказалось всего три. Таким образом сотня разделилась на три неравные группы. По каким критериям шёл отбор, пока понять было невозможно. Маша чуть не упала в обморок от страха, когда этот ужасный Ромашкин прикоснулся к её телу своей огромной ладонью. Перед этим грубым воякой она чувствовала себя совершенно незащищённой, беспомощной, жалкой. Казалось, он может сделать с ней что угодно, а она даже сопротивляться не осмелится.
– Номер два, – подполковник ткнул пальцем ей в грудь, прямо туда, где недавно висел крестик.
Это было не столько больно, сколько неожиданно и так унизительно, что непроизвольно Маша вздрогнула всем телом и отшатнулась, а на нежной бледно-розовой коже остался белый круглый след.
Наконец, военком обратился к строю:
– Есть ли у призывников какие-либо пожелания по прохождению военной службы?
– Это не медкомиссия, а издевательство какое-то! – вместо пожелания возмутилась одна из призывниц.
В строю послышался робкий, но одобрительный девичий шёпот.
– Отставить! – рявкнул подполковник. – Кто это вякнул? Ты?
В следующее мгновение он ухватил девушку большим и указательным пальцем за подбородок. Пальцы его левой руки были жёсткие, сильные, будто стальные клещи. Сразу подумалось, что отсутствовавшая правая рука могла бы выглядеть ещё страшнее. И когда этот грубый солдафон с удивительной лёгкостью приподнял девушку за подбородок, показалось, что вот сейчас её нижняя челюсть вывернется наизнанку. Тем более это казалось удивительно, что девушка отнюдь не была хрупка и легковесна. Пожалуй, она выглядела даже сильнее и крупнее многих, в ней чувствовалась хорошая