День Учителя. Евгений Макаренко
замены алкоголя таким веществом как первитин, способный в купе с соответствующей музыкой (ноты которой были незамедлительно переданы учителю музыки тромбонисту Нагурскому) создать настоль праздничную атмосферу, что не снилась даже завсегдатаям «этой ихней Ибицы».
На этом месте пан Фабисяк принял решение передать слово пани Людгарде. Молодая учительница осушила стакан воды, подсунутый Качмареком, смахнула слёзы и дрожащим голосом изложила собравшимся следующее:
– Компоненты для первитина долго искать не пришлось – часть их в достаточных количествах присутствовала в школьной лаборатории, а недостающие элементы были куплены мною у годами проверенного барыги. Он подрабатывает, кстати, заместителем начальника отдела по борьбе с распространением незаконных веществ быдгощского полицейского управления.
– Думаю, я знаю, о ком идёт речь. – Снова к неудовольствию Качмарека свой рот открыл пан Людвик. – У него полгорода отоваривается.
– И ведь оказалось куда выгоднее, чем покупать те же дрожжи и сахар. – Будто оправдывая себя и подопечную, не поленился вставить в разговор свои пять грошей пан Фабисяк.
Пани Людгарда чуточку подумала и решила не отвечать ни Смыку, ни тем более пану Тадеушу на их ценные замечания и продолжила дачу показаний. В отличие от теперь уж навсегда восьмидесятилетней Малгожаты Форемняк, у молодой учительницы помимо работы были и другие не менее важные дела, о которых она, конечно же, рассказывать не будет, потому как, во-первых, со случившемся они никоим образом не пересекаются, а во-вторых, ей, по-женски, непонятно, почему в Польше до сих пор не легализовали проституцию.
– Так вот, чтобы не сорвать коллегам праздник, я, втайне от руководства, подключила к работе учеников…
– Что вы сделали?! – Хором спросили Смык, Качмарек и пан директор.
– Да!!! – Людгарда сопроводила ответ кивком головы. – Но меня оправдывает то, что им были поставлены пятёрки в четверти. А ещё они считали, что синтезируют аспирин. А ещё я могла бы умолчать об участии в процессе детей, но, боюсь, это обстоятельство может быть как-то связано с тем, что произошло дальше.
Руками тех же мальчишек и девчонок полученный порошок прессовался в таблетки под неусыпным контролем трудовика Бартика. Правда, там всё ограничилось тройками по поведению – наглотавшись поднявшейся пыли, детишки развеселились, преисполнились и разобрали на мелкие детали пятитонный токарно-винторезный станок. Трудовик Бартик не мог им помешать, так как и ему самому в тот момент было очень весело.
– Многое становится понятным. Я уже сообщил Бартику, что он будет уволен, если не соберёт станок обратно. – Вмешался в рассказ пан Фабисяк. – И по дошедшей до меня информации, он уже подыскивает новое место работы.
– Это что же такое получается?! – Возмутился неприлично отъевшийся Мулярчик. – И за безобидный сон на рабочем месте и за стотысячные