Шуаны, или Бретань в 1799 году. Оноре де Бальзак
достояние на защиту Бога и короля: мой племянник ушел к синим!
Купьо плакался, что он разорен.
– Иди к нам, – сказал Крадись-по-Земле, – тогда и ты получишь долю.
– Но если не будет следов нападения, подумают, что я нарочно дал себя ограбить.
– Ну, за этим дело не станет! – сказал Крадись-по-Земле.
Он подал знак, и тотчас ружейный залп изрешетил тюрготину. При этом нежданном обстреле старый экипаж издал такой жалобный звук, что суеверные по природе шуаны попятились от страха. Но Крадись-по-Земле приметил, что в уголке кузова поднялось и снова спряталось бледное лицо молчаливого пассажира.
– А у тебя, оказывается, еще одна наседка в курятнике? – шепотом спросил у Купьо Крадись-по-Земле.
Хватай-Каравай, поняв вопрос, многозначительно подмигнул ему.
– Да, – ответил возница, – но если вы хотите меня завербовать в свою компанию, позвольте мне целым и невредимым довезти этого славного человека до Фужера. Я обещал ему это именем святой Анны Орейской.
– А кто он такой? – спросил Хватай-Каравай.
– Этого не могу сказать, – ответил Купьо.
– Ну, пускай везет, – сказал Крадись-по-Земле, подтолкнув Хватай-Каравая локтем. – Он ведь поклялся святой Анной Орейской. Надо ему сдержать обещание.
– Только вот что, – продолжал шуан, обращаясь к Купьо, – не очень быстро спускайся с горы, мы тебя нагоним. Дело есть, хочу посмотреть морду твоего пассажира, а тогда мы дадим ему пропуск.
В эту минуту послышался топот лошади, мчавшейся галопом, все ближе и ближе к горе, Вскоре появился молодой вождь шуанов. Дама проворно спрятала за спину мешочек, который держала в руке.
– Вы можете спокойно взять эти деньги, – сказал молодой человек и отвел ее руку из-за спины. – Вот вам письмо, я нашел его в почте, ожидавшей меня в Виветьере, – письмо от вашей матушки.
Он посмотрел на шуанов, возвращавшихся в лес, на дилижанс, спускавшийся в долину Куэнона, и добавил:
– Как я спешил, а не успел вовремя! Дай Бог, чтобы мои подозрения оказались ошибочными…
– Это деньги бедной моей матушки, – воскликнула дама, когда она распечатала письмо и прочла первые строчки.
Из лесу донесся приглушенный смех. Молодой вождь не мог удержаться от улыбки, глядя на даму: она все еще держала в руке мешочек – доставшуюся ей долю от грабежа ее собственных денег.
Она и сама засмеялась:
– Ну, слава Богу, маркиз. На этот раз я вышла сухой из воды.
– Как вы легкомысленны во всем, даже в угрызениях совести, – сказал молодой человек.
Она покраснела и взглянула на маркиза с таким искренним смущением, что это обезоружило его. Аббат вежливо, но довольно холодно возвратил ей только что полученную «десятину» и направился вслед за молодым вождем к окольной дороге, по которой тот приехал. Прежде чем присоединиться к ним, дама знаком подозвала Крадись-по-Земле. Тот подошел.
– Теперь